Арахния

[Хероджин]

@темы: Кэтрин Дженэвэй

---

Знакомые всё лица ))

[Sekaya]

Вам, эти трое никого не напоминают?

---

[Хероджин]

@темы: Кэтрин Дженэвэй, Неликс, Семь из девяти, Тувок, Доктор

---

[Хероджин]

Очень !внезапно решил пересмореть первый сезон Вояджера и наткнулся на довольно-таки любопытную штуку.



У Джейнвей очень необычная прическа, а именно — борговская. Точно такая же была у Седьмой на протяжении всех четырех сезонов, которые она снималась.



Серия "Герои и демоны" (1*12)

@темы: Кэтрин Дженэвэй

---

Звездный Путь. Вояджер / Послесловие "Возвращение домой" глава 3

[Sekaya]

Глава 3

Трой устало улыбнулась. Капитан Пикард с сочувствующим видом вручил ей вазочку мороженого.
- Вот об этом я мечтала сегодня весь день, - сказала она и маленькой серебряной ложечкой принялась за лакомство.
- С каким количеством людей вам удалось переговорить, советник? - спросил капитан, подходя к репликатору. - Чай. Эрл Грей. Горячий.
- Приблизительно с тридцатью.
Он поднял бровь.
- Много. Похоже на панику, - сделал выводы Пикард, беря чашку и садясь около нее.
- В некотором смысле так и есть, - ответила Трой. - Эти люди были без профессионального советника целых семь лет, капитан. На их долю выпали поразительные приключения и ужасные трагедии. Изоляция от привычных мест вынудила экипаж создать собственный небольшой мир на борту этого корабля.
- Хороший или плохой?
- Очень хороший, - улыбнулась Диана. - Капитан Джейнвэй приобрела, в глазах некоторых своих подчиненных, статус бога. А, выслушав с десяток весьма занимательных историй, я и сама начинаю в это верить.
- Хм, - Пикард поставил полупустую чашку на столик у дивана.
- И вот, неожиданно для них, корабль вдруг вернулся в Альфа-квадрант. Цель достигнута, через неделю экипаж воссоединиться со своими семьями… - Она сделала паузу. - Спасибо, между прочим, тому адмиралу, который порекомендовал не нестись к дому на варп 9,9. Команде Вояджера нужно дополнительное время для акклиматизации.
- Я предполагал это, - согласился с советником Пикард. - Вы не думаете, что могут возникнуть непредвиденные неприятности? Какой-нибудь прежний Макки с жаждой мести в груди? Существует вероятность, что огонь партизанской войны может вновь вспыхнуть, после того, как они узнали о гибели каждого десятого жителя лунной базы Tevlik’s.

Трой с грустью посмотрела на опустевшую вазочку.
- Вражда между Федерацией и Макки давно исчезла. Но я, так же как и вы, полагаю, что возможность новой неприязни все-таки велика. Они считают себя в первую очередь членами команды Вояджера и только потом офицерами Флота. Перевербовали их всего пару дней назад.
- Значит, у нас могу быть проблемы, - сказал он, заведя руку за голову и откидываясь на спинку дивана. - Даже Джейнвэй, идеальный пример того, каким должен быть настоящий капитан ЗФ, и та не до конца разобралась в сложившейся в Альфа-квадранте ситуации, обвинив адмирала Монтгомери в излишней резкости к ней. Но тут я с капитаном Джейнвэй полностью согласен. Мне за Кеннета на Слушание было просто стыдно. В любое другое время история возвращения Вояджера домой, стала бы самым значимым событием, когда-либо происходившим в истории Звездного Флота. Теперь же их возвращение лишь галочка в адмиральских отчетах.

Красивые темные глаз Трой были печальны. Капитан Пикард, как всегда прав.

- Некоторые из них начинают это понимать, что ни как не способствует поднятию их морального духа.
- Могу себе представить, - Пикард посмотрел на нее и взял за руку. - Я хочу, чтобы завтра вы вернулись на Вояджер и сопровождали его на Землю. Эти люди нуждаются в вас, советник. Вы получили приказ и расценивайте его, как задание повышенной сложности.
- Да, сэр, - ответила она быстро. Пикард был уверен в ее желании помочь этим людям, но он так же знал, что следующие несколько дней будут для советника очень тяжелыми.
- И вот еще, что Диана, - решил он немного подразнить ее. - Советую взять с собой побольше шоколада.

***

Джейнвэй сидела в своей служебной каюте и думала. Дни пролетели гораздо быстрее, чем она ожидала. Через шестнадцать часов они выйдут на орбиту вокруг Земли. Она и ее старшие офицеры, были опрошены. С Торрес разговоры заняли четыре часа. На остальных офицеров комиссия потратила от тридцать до сорока пяти минут. Капитан вообще удостоилась сомнительной чести отделаться от адмиралов быстрей всех. Семь лет похода уложились в получасовой устный рассказ...
«Так, успокойся, - сказала она себе. - Чего ты собственно ожидала? Званий, орденов, медалей? Парада в свою честь по улицам Сан-Франциско? Фейерверков? Эти люди только что вышли из страшной войны. Скажи спасибо, что все так хорошо закончилось. Ты ведь не ради похвалы старалась? Ты сдержала обещание данное команде, вернуть их домой к семьям».
Прозвучал сигнал запроса на вход в каюту.
- Войдите, - разрешила она.
Вошел Чакотай, одетый, как и она, в парадную форму.
- Время, капитан, - сказал он.

Поначалу Джейнвэй думала решить вопрос обращения к команде с помощью селекторной связи, но потом поняла, что хочет сделать это лично.
Экипаж в полном составе был собран во втором грузовом отсеке. Все в парадной форме. У некоторых на груди медали. Чакотай шел впереди нее. Послышался оловянный свист боцманской дудки возвещающий о ее приходе. Дань старым флотским традициям. Встречающий старший офицер, капитан-лейтенант Тувок, сделал шаг вперед от строя навстречу капитану.
- Смирно! Равнение нале-во! Капитан на палубе!
Команда, четко и на одном дыхании, выполнила левый разворот в сторону вошедшей в отсек Джейнвэй.
Глядя на ожидавших своего капитана людей, Джейнвэй поняла, что это будет самая трудная речь за всю ее службу в ЗФ.
- Вольно, - сказала она, подойдя к подиуму.
Строй расслабился. Джейнвэй посмотрела на свой падд. Даже притом, что она потратила не один час на написание речи, ей не хотелось «испытывать память в стрессовой ситуации», говоря словами советника Дианы Трой, присутствующей здесь же.
Строчки официального текста расплывались перед глазами. Она должна сказать команде не сухую отрепетированную речь, а слова идущие от сердца. Просто обязана, они это заслужили.

- Семь лет назад, я приняла решение, которое стало основной целью для этой команды и этого корабля. Мы были одни, вдали от нашего дома, за тысячи световых лет. Но даже тогда я твердо знала, что этот день наступит. День, когда мы будем всего в нескольких часах полета от Земли и от наших любимых. По пути домой мы встретили не только новые миры и приобрели новых друзей, но и столкнулись с множеством трудностей. Мы потеряли многих своих товарищей. Слишком многих... - Капитан Джейнвэй сделала паузу, давая себе и команде время, чтобы вспомнить тех, кто не дожил до сегодняшнего дня. Раны от потерь близких друзей еще болели. Как капитан она понимала, что невозможно было вернуть живыми всех из такого сложного похода. Джейнвэй увидела глаза Гилмора, Ичеба и маленькой Наоми, и ее чувства пришли в равновесие. Она улыбнулась им. - ... И приобрели новых членов команды. Каждый из вас внес неоценимый вклад в общее дело. Для меня было честью быть вашим капитаном. Я многого требовала от вас, и вы не переставали удивлять меня своей самоотверженностью, изобретательностью, неподражаемой храбростью и самопожертвованием, совершая порой фантастические и невероятные подвиги. И теперь наше путешествие, наконец, завершилось. Уникальный рейс выполнен. Мы пришли домой.

В горле у нее пересохло, она несколько раз мигнула. Потом достала падд и нашла в тексте нужное место.

- Я бы хотела закончить цитатой земного автора Т.С. Элиота: «Высока не плата за проезд, а плата за проезд вперед, путешественник, - Джейнвэй смотрела на знакомые и дорогие лица, и знала, что многие из них скоро покинут этот корабль навсегда. - Мы путешественники можем идти куда угодно, но плата за проезд всегда будет вперед. И попутного Вам всем ветра».

Отсек взорвался аплодисментами. Она видела на лицах своей команды слезы боли и слезы радости. Многие плакали открыто. К ней тихо подошел Чакотай.
- Капитан, - обратился он, - если вам позволяет время, у команды есть просьба. Все хотят проститься с вами теперь, пока они еще формально члены команды U.S.S. «Вояджер».

Сердце Джейнвэй переполнилось радостью происходящего момента. Эти минуты навсегда останутся в ее памяти: рукопожатия, смех, объятия и дружеские хлопки по спине. Она старалась запечатлеть в памяти каждое лицо, каждое слово благодарности.
Скоро должен состояться торжественный банкет, в штабе Звездного Флота в Сан-Франциско, для всех членов команды и их гостей, по случаю возвращения Вояджера домой. До начала банкета команда сможет встретиться с семьями и близкими друзьями.

***

- Чувствую себя, как стреноженная лошадь, - сказал Гарри Ким своему другу Тому Перису, в десятый раз обходя каюту. - Почему я не могу их увидеть?
- Бюрократизм ЗФ. Это единственная вещь оставшаяся на Земле без изменений за прошедшие семь лет, - проворковал Том, глядя в карие глазки Мирал, но малышка не купилась на этот дешевый трюк. Она пристально посмотрела на отца, затем открыла маленький ротик и с вожделением завопила. Перис достал ребенка из кроватки и протянул запеленатую дочь Гарри. - Держи. Не хочу, чтобы такие ритмичные и успокаивающие хождения по каюте пропали даром.
- Тебе везет, - неловко качая ребенка, прокричал Гарри, стараясь перекрыть рев Мирал. - Ты успел повидаться со своим отцом.
- Да, но встреча с ним могла пройти и не так радостно, - сказал Перис и удовлетворенно улыбнулся, слушая, как сердитые крики дочери постепенно сменяются удовлетворенным причмокиванием. - И не забывай, сегодня вечером мне предстоит встреча со своим клингонским тестем.
- И чем же клингонский тесть хуже любого другого? - с вызовом в голосе сказала Б'Еланна, выходя из ванной, где она переодевалась в парадную форму. - Звезднофлотец, ты так замечательно убаюкал ребенка, что мне даже жаль отпускать тебя на банкет. Может быть останешься здесь, в качестве няни?
Ким улыбнулся, чувствуя горячую привязанность к этим двоим. Прозвища, которые он и Б'Еланна, когда-то использовали, чтобы отметить различия между собой, теперь стали уменьшительно-ласкательными именами между двумя близкими друзьями.
- Не волнуйтесь Макки, - сказал он. - Я надеюсь часто навещать вас ребята.
- Для тебя Гарри, наши двери всегда открыты, - Том поднялся с кушетки и, забрав дочь из рук Кима, передал ее Б'Еланне.

***

- Семь? Что ты тут делаешь? - удивился Доктор и прекратил прихорашивать свою голографическую шевелюру. - Я думал, что ты и Чакотай уже давно на банкете.
- Командующий Чакотай будет некоторое время один, чтобы иметь возможность встретиться со своими друзьями Макки. Я не пойду с ним, - сказала она и Доктору послышались в ее голосе нотки разочарования. - Я пришла, чтобы закончить архивацию начатую ранее. - Семь по-хозяйски уселась в кресло Доктора.
- А что относительно твоей тети? Она, конечно, будет там сегодня вечером.
- Я получила от нее сообщение. Она плохо себя чувствует, так что на банкет не придет. - Пальцы Семь летали по клавишам управления. И вдруг она остановилась и посмотрела на Доктора. - Тетя приглашает меня пожить у нее, как только я улажу здесь все дела.
- Семь, - сказал мягко Доктор, - пожалуйста, скажи мне, что ты согласилась. - Семь молчала. - Она единственная семья, которая у тебя есть!
- Команда Вояджера моя семья, - быстро сказала она, словно боясь, что может отречься от этого утверждения. Румянец окрасил ее щеки. - Теперь моя семья распалась. Нет никакого смысла в посещении мною этого банкета, как и в этом архиве...
- То, что люди называют несущественным, или не первоочередным, - твердо сказал Доктор. - Но тогда в твоем приходе сюда имеется смысл для меня.
- Что? - удивленно спросила она.
- Ты никогда не задумывалась над тем, что и у меня нет семьи? - начал хитрить Доктор. – О, я уверен, что скоро стану чрезвычайно знаменит и популярен в медицинском обществе, с моим уникальным и столь обширным запасом знаний и опыта. Но сегодня вечер семей и родных, так что мне не с кем будет поговорить на банкете.
Он протянул ей руку.
- Я почту за честь, если Вы согласитесь меня сопровождать, мисс Семь из Девяти.
В течение нескольких секунд, он был почти уверен, что она категорически откажет ему. Но вот неуверенная улыбка появилась на ее губах и в глазах зажглись озорные огоньки.
- Тогда мне следует переодеться.

***

Ким вошел в просторный празднично украшенный зал. Высоко, под потолком, полукругом разместились флаги планет Федерации. Почти всю длину стены занимало окно, открывающее вид на огни вечернего Сан-Франциско. Играла тихая музыка. Ким никогда не видел раньше такого огромного количества накрытых столов в одном месте.
Этот зал предназначался для особо торжественных церемоний. Гарри предположил, что командование Звездного Флота, после ни чего не значащих, как ему показалось, опросов, решило поднять свой престиж, в глазах команды Вояджера отблагодарив их подобным образом. Впрочем, Ким не долго любовался убранством зала. Он увидел лица людей, которые жили в его сердце все семь лет полета. Очень много дорогих и любимых людей.
Из одного конца зала в другой, с визгом мчался счастливый Челл, стремясь обнять двух синих болианцев. Маленькая Наоми стояла рядом со своей мамой Самантой Вайдман и с опаской протягивала руку высокому ктарианину, который с неописуемой нежностью и любовью смотрел на свою дочь. Ворик вежливо и сдерживая свои эмоции, разговаривал с тремя вулканцами. Издалека обычному человеку эти четверо показались бы посторонними людьми не знающими друг друга. Но Ким был готов побиться об заклад, что они одна семья.
Капитан Джейнвэй обнимала двух женщин очень похожих на нее внешне. Должно быть мать и сестру.
Там был и Чакотай. Лицо его выражало смесь радости и горя. Командующего, целуя, обнимали и хлопали по спине сразу несколько мужчин и женщин. Наверняка, бывшие Макки, подумал Ким. И конечно семья Перисов. Пожилая, но еще привлекательная женщина, вероятно мать Тома. Рядом с ней стоял высокий красивый испанец с темными глазами. Не уже ли отец Б'Еланны, и это после стольких лет? Торрес смотрела на отца так, словно решала ударить его, или обнять.

Он не заметил их сразу. Первыми увидели сына его родители.
- Гарри! О, Гарри! - азиатская пара пробивалась к нему через толпу. В руках пожилая женщина бережно держала прямоугольный футляр. Гарри не верил своим глазам, мать принесла на банкет его школьный кларнет.
- Мама! Папа! - закричал он и бросился навстречу родителям.
Уже обнимая их Гарри, увидел другого человека, которого никогда не забывал. За прошедшие годы в его жизни было достаточно женщин, но в сердце оставалась только одна. Он вновь видел прекрасное лицо, темные вьющиеся волосы и огромные глаза, переполненные слезами радости. Она улыбалась ему.

Либби.

Вояджер, наконец, вернулся домой.

@темы: Фик, Вояджер

---

И гифка-поцелуй от Роберта Белтрана!;)

[Iskra***]

@темы: Другое, Актеры

---

Гифки с Чакотаем

[Iskra***]

+3

@темы: Другое, Чакотэ(ай), Персонажи

---

[Sekaya]

---

Звездный Путь. Вояджер / Послесловие "Возвращение домой" глава 2

[Sekaya]

Глава 2

На следующее утро, когда Джейнвэй телепортировалась на Энтерпрайз, она была несказанно рада и польщена увидеть, что ее встречает лично капитан Жан-Люк Пикард.
- Разрешите взойти на борт, - сказала она, слегка смущаясь.
- Счастлив видеть вас, капитан, - ответил он, выйдя вперед и протягивая ей руку для приветствия. Джейнвэй стремительно подошла к Пикарду и с удовольствие поздоровалась.
- Кэтрин, - немного погодя, мягко сказала она, глядя в его улыбающиеся теплые ореховые глаза.
- Бог мой, как хорошо. Я едва верил, что не грежу, видя корабль ЗФ вылетающий к нам из этой кучи обломков, - сказал он. – Мы уже приготовились сражаться с боргами, а тут добро пожаловать домой потерянный Вояджер.
- Ну, что я могу сказать? – решила пошутить она. – Мне нравиться делать сюрпризы.
- И они вам великолепно удаются, - сказал Пикард и, сделав знак рукой, предложил ей пройти вперед. – Мои люди надеялись на днях вернуть вас домой, но не ожидали, что это случиться так скоро.

Она улыбнулась, прямой коридор действительно вел к турболифту. Конечно, Пикард не понимал, почему она идет по Энтерпрайзу и улыбается, полагая, что это радость от возвращения домой. Возможно, однажды, Джейнвэй и расскажет ему о «шутке», которую Q устроил для нее.
- Я признательна Реджинальду Барклаю, служившему на вашем корабле, прежде чем быть задействованным в «Проекте Вояджер», - сказала она. - Мои поздравления, капитан. У вас служил замечательный офицер. Если бы не его усилия, мы всё еще были бы очень далеко от дома.
- Трудно поверить, но Барклай раньше доставлял мне немало проблем, - ответил ей Пикард, – а сейчас экипаж корабля гордиться этим офицером. У нас с вами есть несколько минут до начала служебного расследования. Не желаете присоединиться ко мне в моей каюте за чашечкой кофе?
Ей было приятно, что он помнил о ее пристрастии к этому напитку. Она уже собралась принять предложение, но вдруг подумала, что неплохо было бы уважить сторону того, кто сделал так много для спасения их жизней.
- Знаете, капитан, - сказала Джейнвэй, - пожалуй, я с удовольствием выпила бы вместе с вами по чашечке горячего Эрл Грей. У меня есть подозрения, что я начинаю «подсаживаться» на этот сорт чая.

***
Служебное расследование началось ровно в 13:00 по корабельному времени. Присутствовали: капитаны Пикард, Рикс и ДеСото, а так же адмиралы Перис, Брекет, Монтгомери и Эмерман. Джейнвэй напомнили о необходимости представить подробный письменный отчет в Академию ЗФ. Благодаря Барклаю Вояджер был в состоянии поддерживать связь с командование Звездного Флота и они уже передали большую часть собранного и изученного в Дельта-квадранте материала. Если бы не этот факт, предположила Джейнвэй, расследование могло бы затянуться на целый месяц. По непонятной прихоти комиссии, ей было задано всего несколько несущественных вопросов, и когда Джейнвэй пыталась более подробно разъяснить тот, или иной нюанс, председательствующий адмирал Монтгомери, всякий раз прерывал ее и просил говорить кратко.

У адмирала Кеннета Монтгомери было вытянутое, сухое и очень загорелое лицо, признак того, что он длительное время провел на ярком солнце. С его шикарной светло-русой шевелюрой и стройным мускулистым телом, он, возможно, мог бы показаться красивым, но всю картину портили, пронзительные серо-стального цвета, холодные глаза. Она знала о его репутации профессионального военного. Адмирал сыграл не последнюю роль в войне с Доминионом. Джейнвэй легко представила его штурмующим крепости и бастионы врага, и в тайне была рада за ЗФ, что у него есть такой офицер.
Но, что делает этот мужчина в мирное время?

Много внимания было уделено сотрудничеству Вояджера с боргами. Тут вопросы имели строго определенное направление, но даже на них от Джейнвэй потребовали кратких и лаконичных ответов. Всякий раз, как только речь заходила о вооруженных конфликтах, Монтгомери наклонялся вперед, поближе к ней. Время от времени она видела, что мускулы на его лице сводит от напряжения.
- Теперь, - сказал Монтгомери, когда она закончила отвечать, - отложив в сторону ваши деловые отношения с боргами, объясните, где вы взяли последнюю технологию, которой оборудован Вояджер?
Она улыбнулась.
- Видите ли, фактически данная технология собственность Звездного Флота. Просто до вас это еще не дошло.
Монтгомери недобро впился в нее взглядом.
- Официальное расследование с участием трех капитанов и четырех адмиралов не место для шуток, капитан Джейнвэй.
Ее глаза сузились.
- Уверяю Вас, адмирал, что я говорю вполне серьезно. Если быть откровенной, мне кажется, что расследование проходит слишком быстро и некоторые нюансы, просто упускаются из виду, хотя и являются ключевыми…
- Вы говорите, что это технология ЗФ, капитан, - остановил ее диалог Монтгомери. – Объяснитесь.

Тщательно выбирая слова и стараясь придерживаться рамок протокола, Джейнвэй пояснила, что она сама в будущем установит эту технологию на Вояджере, как единственный путь к спасению и возможность разрушить транс-варп переход боргов. Ледяные глаза Монтгомери продолжали гореть недобрым огнем, а челюсти сжались. Адмирал внимательно слушал то, что она говорит, не прерывая ее.
Когда Джейнвэй закончила в каюте повисла длинная, холодная пауза. Наконец Монтгомери сказал сухим голосом:
- Капитан, у вас есть какие-нибудь предположения, сколько законов и правил Федерации и ЗФ вы нарушили?
- Кен, - спокойно обратился к нему Перис, - прежде всего, она этого не делала. Это была ее версия, но на двадцать шесть лет старше. И, кроме того, следует учитывать смягчающие обстоятельства. – Слова адмирала возымели действие, успокаивая ярость Монтгомери, лицо которого по-прежнему оставалось суровым.
- Хорошо. Мы пошлем к вам наших специалистов и начнем изучать это… эту сказочную технологию немедленно. Слушание закончено. Все свободны.
Он резко встал, забирая со стола свой падд. Джейнвэй, ничего не понимая, посмотрела на Пикарда. Тот, казалось, был удивлен не меньше нее. Без дальнейших объяснений адмирал Монтгомери вышел сопровождаемый другими офицерами. В каюте остались Пикард, Оуэн Перис и Джейнвэй.
- Адмирал Перис, - сказала Джейнвэй. – Сэр, разрешите говорить прямо.
Он выглядел обеспокоенным, но ответил,
- Разрешаю, капитан.
Джейнвэй стояла перед двумя старшими офицерами вытянувшись, по всей строгости формы: руки по швам, подбородок слегка вздернут.
- Весь этот брифинг продлился менее часа, - сказала она им. – Мы отсутствовали семь долгих лет. Во время похода Вояджер встретил более четырехсот новых рас и гуманоидных цивилизаций. У нас самый богатый опыт работы с боргами в этом квадранте и нам удавалось побеждать их почти каждый раз. Мы успешно деассимилировали гуманоидного мальчика и человеческую женщину, которая была захвачена боргами в возрасте шести лет. Наш ЭМГ (Экстренная Медицинская Голограмма) был подвержен сложным модификациям, его искусственный интеллект, постоянно самосовершенствуется и не имеет аналогов. Моя команда, проявила себя не просто хорошо, а выше всяких похвал. И на все на это Звездному Флоту потребовалось меньше часа?

Она знала, что говорит сейчас слишком резко и плохо контролируя свои эмоции, но ей дали разрешение сказать все, что наболело.

Первым кто ей ответил, был Пикард.
- Кэтрин, поверьте…, все в ЗФ знают о ваших приключениях и искренне рады возвращению Вояджера домой, не смотря на проявленную сейчас во время Слушания холодность. Но вы и понятия не имеете о тех ужасах войны, через которые нам пришлось пройти.
- Не то, чтобы людей не волновали ваши проблемы, - добавил Перис. – Есть много вещей, которые на сегодняшний день гораздо важнее, чем то, о чем вы говорили. Наши ресурсы истощены, позиции ослаблены по всему квадранту. Мы помогаем Кардассии восстановиться, оплакиваем наших мертвых и пытаемся идти дальше.
- Я понимаю, адмирал, - первый порыв гнева прошел, и Джейнвэй упрекала себя за излишнюю резкость. – Но наши открытия и новые технологии могут помочь вам.
- Так и будет, - утвердительно кивнул Пикард. – Все, что вы узнали, мы будем тщательно изучать. Информацию передадут непосредственно специалистам в тех, или иных отраслях науки. Комиссия физически не может уделить вам несколько часов, как вы того хотите, у всех, включая и вас, есть другие неотложные дела.

Офицеры пытались успокоить ее, и конечно она позволила им думать, что они в этом преуспели.
- Тот еще был разговор, - вызывая у них улыбки, сказала она. – Пожалуй, мне следует вернуться на свой корабль. Спасибо, господа и удачного вам дня.

***

Приблизительно через полчаса Вояджер должен был принять на борт экспертов ЗФ, в обязанности которым вменялось изучить все и вся, что сделала и модифицировала команда корабля за семь лет, уделив особое внимание новой технологии внедренной адмиралом Джейнвэй.
Стоя в турболифте, на пути к голодеку, капитан Джейнвэй раздумывала над вопросом, почему из всего, что приобрел Вояджер во время своего путешествия, Флот заинтересовала именно технология вернувшая их домой. Ей казалось, что тактическая информация о боргах более важна, чем какие-то технические новшества.
Турболифт остановился на шестой палубе и она вышла. Ей очень не хотелось делать то, за чем она сюда пришла, но это было необходимо. Инженеры ЗФ несомненно проанализируют программы голодека. Поэтому Джейнвэй заранее предупредила команду и попросила удалить всю «несущественную информацию» из памяти компьютера под грифом «Персонально».

Двери голодека открылись и она услышала музыку и знакомый смех. Улыбнувшись, Джейнвэй шагнула вовнутрь.
- Кэйти, любимая! – закричал Майкл Селиван, переставая тереть полотенцем отмытое блюдо. Его широкое лицо светилось искренней радостью от их встречи. Прежде, чем она успела что-то сказать, он подхватил ее на руки и закружил вокруг себя. Потом поставил любимою на землю и со всей страстью поцеловал.
- Я скучал по тебе.
- И я скучала по тебе, Майкл, - мягко высвобождаясь из его объятий, сказала она. - У меня грустные известия. Я не смогу больше приезжать в «Тихую Гавань».
Ей было больно видеть, как исчезает свет в его глазах.
- Твоя поездка… Ты вернулась домой, не так ли? – по кивку головы он понял, что угадал. – Ведь это чудесно Кэйти. Просто замечательно. Ты так долго шла. Я счастлив за тебя.

Майкл Селиван действительно был счастлив за нее, в ее программе голограммы не умели врать. Вот он есть, и вот его нет. Она жалела, что ей придется так обойтись с ним. Нежно коснувшись его щеки, она почувствовала теплоту кожи и слегка укололась о голографическую щетину. Он не был реален, но в некотором смысле он им стал для нее. Она училась понимать его и заботиться о нем, но там, куда она возвращалась, у нее еще оставался шанс научиться жить с любимым человеком под одной крышей.
Она встала на цыпочки, чтобы поцеловать его, прошептав в последний раз: «Прощай». Осталось наложить запрет на доступ к программе «Майкл Селиван». Это было предусмотрено создателем программы, Томом Перисом, чтобы активировать, или удалять файлы по выбору пользователя.
Как просто она освободилась от данных ею обязательств, гораздо проще, чем в реальной жизни. Но тогда почему услышав за спиной звук закрываемых дверей голодека, ей стало так больно?

***

Доктор искренне удивился увидев, что в изолятор входит Семь из Девяти. И, похоже, в плохом настроении. Странно.
- Изучаете «кислую мину»? – спросил он.
- Отрицательно, - она выглядела немного растерянной. – Я хотела спросить, не нуждаетесь ли вы в какой-нибудь помощи?
- Девиз моего изолятора «Зашел и быстро вышел», - ответил он, надеясь поднять ей настроение. – Единственная вещь, которую я сейчас делаю, это пишу отчет для ЗФ.
Она наклонила свою белокурую головку.
- В таком случае, не буду вам мешать, - Семь повернулась и пошла к двери.
- Семь, подождите минуту, - окликнул ее Доктор. – Случилось, что-то касающееся лично вас? Я уверен, что вы вызвали у флотских инженеров не поддельный интерес, и это не смотря на ваше уникальное положение среди команды Вояджера.
Доктор поздно понял, что зря он так прямо указал ей на очевидный факт. Семь почти светилась от возмущения.
- Я представила ЗФ свой отчет и была опрошена.
- Как это было?
«Бедный ребенок, - думал он. – Они, вероятно, положили ее на горящие угли и жарили на медленном огне».
- Это было быстро, - ответила она.
Доктор рассматривал возможность того, что Семь однажды научиться играть словами.
- Я удивлен, - сказал он.
- Да? – Она лукаво посмотрела на него. – А уж я-то как. Очевидно мое «уникальное положение» гарантирует не больше сорока пяти минут интереса со стороны этих выдающихся инженеров. – Семь взяла минутную паузу. – Ичеб получил уведомление, что он принят в Академию ЗФ.
- Семь, это замечательная новость! Вы должны гордиться им.
- Я?
- Но вы ведь будете скучать по нему, не так ли?
Она согласно кивнула.
- Я не приняла во внимание то факт, что прибыв на Землю нас… раскидает в разные стороны. Я не думала, что однажды Ичеб окажется далеко от меня.

Доктор задался вопросом, как Чакотай вписывается во все это, но вслух сказал,
- И конечно Наоми…
- Наоми Вайдман вернется к себе домой и, будет жить со своими родителями. Это очевидный исход.
- Но вы были очень привязаны к этим детям. Думаю, сейчас вы испытываете то, что некоторые люди называют «синдромом пустого гнезда». Я знаю, какое удовлетворение вы испытывали, помогая им. А потом ваши птенцы выросли и улетели от вас и вы остались ни с чем. – На голографическом лице доктора выступило почти натуральное выражение разочарования. – И я тоже остался ни с чем.

Семь постаралась принять сказанные Доктором слова с философской точки зрения. Если бы у голограммы было живое сердце, оно бы сейчас бешено колотилось. Даже зная, что она предпочла ему другого мужчину, Доктор понял – его безумное увлечение Семь и не собиралось никуда уходить.

***

- Хочешь шоколадное мороженное с фруктами? – спросила Трой и улыбнулась. – Я его очень люблю.
- Я не хочу уходить отсюда, - категорично заявила Наоми Вайдман. Советник Диана Трой была поражена страстностью, которую она ощущала в этом ребенке.
- Я не виню тебя в этом, - постаралась упокоить девочку Диана. – Ты родилась здесь. Вояджер – твой дом.
- Поймите, - упрямилась Наоми. – У меня есть семнадцатилетняя мама Ичеб… Мне не нужен отец.
- Но тебе может понравиться иметь его, - старалась переубедить ее Трой.
- Все ждут, что я буду безумно счастлива встретиться со своим отцом, но только не я сама. Я… Я боюсь. Ктарианин очень страшно выглядит.
- Твоя мама не боялась. Она считала его замечательным человеком. Достаточно красивым, чтобы жениться на ней и стать отцом ее ребенка.
Наоми гримасничала и мотала ногами под столом. Диана терпеливо ждала, но девочка молчала.
- Ты знаешь, - сказала Диана, - у нас с тобой много общего. – Наоми с любопытством поглядела на советника. – Мой отец был со мной, пока мне не исполнилось семь лет. Ты, наоборот, до семи лет ни разу не встречалась со своим отцом. Но тебе повезло больше чем мне, потому что мой отец умер. Он не смог увидеть, как я расту, заканчиваю Академию, учусь быть советником. Много раз в моей жизни мне было жаль, что его нет рядом.
Наоми прекратила мотать ногами и внимательно слушала Трой.
- У тебя впереди вся жизнь, в которой твой папа будет с тобой рядом. Разве ты не помнишь письмо, которое он прислал тебе и где говорил, как волнуется, дожидаясь тебя?
Наоми кивнула.
- Он вероятно думает, что является самым счастливым человеком во вселенной. Мало того, что к нему вернулась его жена, которую он очень любит, он еще получает и красивую, умную дочку.
Наоми застенчиво улыбнулась и потупила глаза.
- Ты не обязана сразу полюбить его. Для этого должно пройти некоторое время. Как ты думаешь, ты могла бы попытаться сделать это?
Девочка задумалась.
- Я думаю, что да, - тихо сказала она. – Мне только жаль, что он не сможет познакомиться с дядей Неликсом.
- Неликс помог тебе вырасти прекрасной доброй девочкой, Наоми. Так что, увидев тебя, твои родители, в некотором смысле, познакомятся и с ним. Ты никогда не потеряешь своего дядю. Он всегда будет частью тебя.

И тут девочка наградила Трой самой широкой улыбкой, которую та от нее видела за все это время.

---

[Хероджин]

@темы: Картинки, Кэтрин Дженэвэй, Гарри Ким, Семь из девяти, Тувок, Приколы, Доктор

---

Звездный Путь. Вояджер / Послесловие "Возвращение домой"

[Sekaya]

Звездный Путь. Вояджер / Послесловие
"Возвращение домой"
автор: Christie Golden
перевод: Kuka Bazeda



Посвящается отважной команде U.S.S “ Вояджер”: Кэйт Малгрув, Роберту Белтрану, Тиму Расу, Роберту Пикардо, Роберту Дункану Мак Нилу, Роксане Доусон, Гаррету Вонгу, Джерри Райян, Этану Филипсу и Дженифер Лин.
Спасибо за приключение.

От автор:

При создании книги нет места одиночеству. Во время работы над этим проектом меня поддерживало очень много хороших людей. Прежде всего, я хочу поблагодарить своего мужа, Майкла Джордеса, который в течение нескольких лет, делил свой дом с командой U.S.S “Вояджер”. Он, и мой большой друг Роберт Эмерман, часто помогали мне, совместно обсуждая возникающие «белые пятна», за что я им очень признательна. Спасибо так же великолепной компании друзей и товарищей: Ауторсу-Марку Энтони, Крису Броуну, Аоорону Эмерману, Стэну и Кэйту Кэрби и Карлу Монтгомери. Парни вы лучшие.

Благодарю своих родителей: Джеймса Р. и Элизабет С. Голден. Они иногда смущаются, что у них такой сумасшедший ребенок. Но, понимая и любя меня, позволяли по много раз смотреть повторные показы Вояджера. Похоже, их терпение окупилось.

Спасибо моему агенту Люсинии Дивер, которая и понятия не имела, с чем связалась, когда десять лет назад сказала небрежно: «Вы заинтересованы написать, какую-нибудь книгу для «Звездного Пути»?» И получила однозначный ответ.

Особые слова благодарности Джону Ордоверу, который поручил мне заботу о команде Вояджера. Вместе мы создали их заново. Это — честь, быть отобранным для такой миссии, под его непререкаемым покровительством. Спасибо, Джон.

И, наконец, глубокие и сердечные слова благодарности всем моим поклонникам. Я никогда не забываю тот факт, что мои читатели — те, кто позволяет мне продолжать писать эти замечательные истории. За эти годы вы прислали сотни электронных писем, все они являются высокой оценкой моей работы и желанием поскорее увидеть этот проект. Работа проходила немного дольше, чем планировалось, но не стоит торопиться, если хочешь сделать что-то стоящее. Я действительно старалась сделать все, как можно лучше! Надеюсь, что вы это оцените.

И таким образом Путешествие продолжается...

Спасибо и благослови, Господи, Вас всех.

Денвер, Колорадо — Кристиан Голден.

Вступление

Возраст: Три года

Она одиноко сидит в дальнем углу. Слезы текут по лицу, но она молчит. Она слишком боится Руки. Рука опускается без причины, ни за что. Бьет ее по щеке, или телу, оставляя болезненные синяки, которые позже исчезают с гулом чего-то сверкающего и металлического. Она мала, но уже знает, лучше ничего не говорить, не привлекать к себе внимания, тихо сидеть одной в углу и играть с маленькой потрепанной игрушкой, которую ей разрешили оставить.

Она почти не помнит время до того, как приехал человек. Тогда глаза матери сияли, и на губах играла улыбка, ее смех походил на лучики солнца. Девочку звали родной, и любимой. Сон малышки был безмятежен, в нем только мечты о луне и красивом пони.
Теперь мать молчит и не говорит с девочкой. Глаза унылы, и она больше не смеется. Ее мать, как и девочка, живет в страхе перед Рукой. И сны малышки полны криков и боли.

Она играет с куклой, учит ее петь и танцевать, ведь она всего лишь маленькая девочка из плоти и крови.
Тень падает на нее. Малышка цепенеет от страха. Рука опускается вниз и она, сжавшись в комочек, пытается отодвинуться назад. Но Рука пришла не за ней, а за ее куклой. Она хватает старенькую игрушку. Слышится глухой, непонятный, очень и очень сердитый рык. Рука отрывает куколке голову от ее тряпичного тельца.
Девочка плачет, но очень тихо. Она не может защитить себя. Рука снова опускается вниз, и малышка падает от удара на пол. Она знает, что лучше лежать не вставая, и не кричать. Кровь сочиться из разбитой губы. Ее сердце бьется с такой силой, что кажется, вот-вот выскочит из груди.

Владелец Руки, качнувшись, идет прочь в другое место. Она слышит голос своей матери, высокий и наполненный страхом. Девочка отворачивается к стене, она не хочет слышать криков матери. Если она будет их слышать, она сойдет с ума.
Секунду она просто смотрит на изувеченную игрушку. Потом медленно берет тряпичное тельце куколки в одну руку, а ее оторванную голову в другую и продолжает играть.

Глава 1

Том Перис широко открытыми глазами смотрел на крохотную девочку, которой было несколько минут отроду. Она весила всего около четырех килограммов, но чувствовала себя королевой положения в его неумелых руках. Красновато-коричневое личико смешно морщилось. Густые темные волосы покрывали ее головку, которая была больше чем у земного младенца. Очень осторожно и с нежностью Том погладил ее по маленькой бровке. Малышка зевнула и замахала в воздухе крошечными кулачками, словно грозила поколотить любого, кто встанет между ней и ее сном.
- Она самый красивый младенец, которого я когда-либо видел, - сказал Том, с любовь глядя на морщинистое и уродливое личико своей дочери. Для него она сразу стала маленькой принцессой. Он посмотрел на Б'Еланну. - Ну конечно, пока не такая красивая, как ее мать.

Он осторожно сел на край био-кровати около жены. Она устало улыбнулась ему.

- Здесь хорошо кормят, - пошутила она с намеком на свое старое поведение.
- Как себя чувствует наша мама? - спросил Том.
- Мама чувствует себя гораздо лучше, - ответила она и протянула руки за ребенком.
- Мать и ребенок в полном порядке. Хотя маме следует немного отдохнуть, - сказал Доктор. - Вы сможете вернуться к своим обязанностям через три дня, лейтенант. Я хочу сообщить вам, что загрузил из базы данных всю информацию по уходу за клингонскими и человеческими младенцами, - он провел ладонью по остаткам своих голографических волос. - Я мог бы стать превосходной приходящей няней.

Том засмеялся и отдал жене ребенка. Руки сразу стали странно пустыми. Б'Еланна приложила дочь к груди. «Похоже, мне понравиться быть отцом» - подумал он.

- Джейнвэй, Перису.
- Перис слушает, - пряча от жены недовольную гримасу на лице, ответил Том.
- Лейтенант, явитесь в мою служебную каюту.
Он грустно посмотрел на Б'Еланну.
- Да, капитан, - Перис неохотно поднялся. - А я так надеялся на декретный отпуск по уходу за ребенком, но похоже труба зовет. Очень жаль девочки.

Б'Еланна посмотрела на мужа. Том не понял, корят его, или жалеют. Она потянулась к нему рукой и взяла за подбородок.
- Я люблю тебя, Том.
- Я тоже тебя люблю, - сказал он, ласкаясь о ее руку щекой. - Вы, обе. Я быстро.

Войдя на мостик, он обнаружил, что капитан Джейнвэй сидит в командирском кресле, а вовсе не там, где хотела его видеть. Том удивлено посмотрел на нее. В ответ Джейнвэй кивнула в сторону каюты.
- Вас ждут, мистер Перис.
- Да, капитан, - совсем запутавшись, ответил он.

Дверь каюты с шипением открылась. Солидно выглядящий седоволосый офицер поднялся из-за стола Джейнвэй. В горле у Тома пересохло.
- Папа, - отдышавшись, сказал он. - Прошу прощения, сэр. Я хотел сказать, добрый день адмирал Перис.

Конечно, они должны были встретиться. Рано или поздно. Адмирал Перис входил в команду Проекта «Вояджер». Том знал об этом. Но он настолько был поглощен мыслями о жене и ребенке, что вероятность скорой встречи с отцом, вылетела у него из головы. Теперь он понял тот взгляд Б'Еланны в медотсеке. Она знала, что его отец на борту корабля.

Лицо адмирала Периса было строго нейтрально. «Проклятье, - подумал Том, - он выглядит старше, чем должен. Годы ожидания Вояджера не были к нему благосклонны. Интересно, как я выгляжу в его глазах?»
Адмирал Перис стоял с жесткой прямой спиной, не произвольно повторяя официальную позу сына.
- Лейтенант Перис. Э..., рад снова видеть вас. Миссия Вояджера подходит к концу и весьма удачно. Капитан Джейнвэй высоко отзывается о вашей службе, лейтенант.
- Для меня было честью служить под ее командованием, сэр.
Откуда эта резь в глазах и почему он никак не проглотит комок в горле?

Позже Том не мог вспомнить, кто же из них сделал первый шаг. Возможно они оба. Следующее, что он ощутил, это, как отец сжал его в своих объятьях. Когда адмирал делал так в последний раз... Том не был уверен, а был ли тот последний раз. Руки отца всегда казались ему обличенными властью адмирала Периса, неприкосновенного Периса.
Но сейчас это не имело никакого значения. Том уткнулся отцу в плечо и, чуя знакомый запах лосьона после бритья, впервые понял, что он наконец-то дома.
- Папа… папа, - отрывисто шептал он.
- Сынок, - ответил ему Оуэн Перис хриплым, срывающимся голосом. Голосом любящего отца, а не адмирала Флота. – Мой мальчик. Я так рад, что ты вернулся домой.

Они сидели и просто разговаривали, как отец с сыном. Том избегал тем связанных с пересмотром его дела в суде и то, что адмирал полчаса назад стал дедушкой. Его развеселило известие о решении отца изучать искусство кулинарии. Они вместе посмеялись над тем, как однажды, недосмотрев за цыпленком «Табака», тот пытался убедить молодого и дотошного шеф-повара Дипкорпуса ЗФ в звании лейтенанта, что изобрел новое блюдо «Почерневшая мечта адмирала».

Дверь с шипением открылась. На пороге стояла улыбающаяся капитан Джейнвэй.
- Я хотела дать вам немного времени, прежде чем адмирал начнет опрос команды. Том, он знает…? – спросила она.
- Итак, прежде чем адмирал приступит к своей работе, давайте узнаем, есть ли у моего отца несколько минут, чтобы познакомиться со своими невесткой и внучкой?

Новость настолько потрясла адмирала, что он так и остался сидеть на кушетке с открытым от удивления ртом. Таким отца Том точно никогда не видел.
- Б'Еланна будет рада видеть вас, сэр, - хитро улыбнулся Перис-младший.
Адмирал прекрасно знал, кто такая лейтенант Б'Еланна Торрес – полу-клингон и как его сын бывшая Макки. Том молился, чтобы этот, только что возведенный между ним и отцом хрупкий мост, не рухнул в одночасье и выдержал испытание на прочность.
Установилась длинная и тяжелая пауза. Наконец адмирал встал с кушетки и одернул форменный китель.
- Почту за честь, - строгое адмиральское лицо медленно осветилось самой доброй отеческой улыбкой.

***

Когда Тувоку, лежащему в изоляторе, сообщили при содействии Доктора, о посетителе, первое что он почувствовал это удивление, которое было не логично и поэтому сразу подавлено. Перед ним стоял, заведя руки за спину, его старший сын Сек.
- Мои поздравления, отец, - спокойно сказал Сек. - Хорошо снова видеть Вас.
- И Вас, сын мой. Я полагаю, что Доктор просил Вашего присутствия для проведения the fal-tor-voh?
Сек согласно кивнул.
- Адмирал Перис связался со мной через вулканское посольство приблизительно четырнадцать часов назад. Я изучил симптомы болезни во время моей поездки на Вояджер. Полагаю, что я соответственно подготовлен и подхожу по всем требованиям для проведения слияния разума с Вами, отец.

Тувок задумался. Провести несколько часов изучая теоретически такой сложный материал, едва ли сын сможет успешно провести сеанс лечения, хоть и утверждает, что достаточно подготовлен. Но Тувок также знал, что его состояние быстро ухудшается и времени осталось совсем мало. Он посмотрел на Доктора, глазами прося совета
- Генетическая связь более важна, чем детальное знание проведения процедуры, - сказал Доктор. – Хочу напомнить, капитан-лейтенант, времени для раздумий у нас нет. Я не думаю, что стоит ждать пока Сек научиться большему.
- Согласен, - сказал Тувок и повернулся к сыну. – Мы идем в мою каюту.
- Если не возражаете, - вмешался Доктор, - я бы предложил провести лечение в изоляторе, таким образом я смогу контролировать получаемый результат. Со всем уважением, не желая оскорбить Вас, Сек, но велик риск, что что-то может пойти не так как надо.
- Меня не возможно оскорбить, Доктор, - ответил Сек. – Я не испытываю эмоций относительно критики в адрес моего жизненного опыта.
- Эти вулканцы, - пробормотал Доктор, глядя в глаза Тувоку. Тот колебался. Церемония была очень личной. И все же он должен был признать, что опасения доктора не безосновательны. С большой неохотой капитан-лейтенант лег обратно на био-кровать и посмотрел вокруг. Б'Еланна, наблюдавшая за ними, тут же отвернулась и сделала вид, что занята ребенком.

- Мои поздравления относительно благополучного рождения вашего ребенка, - сказал Тувок несколько натянуто.
- Спасибо, сэр, - ответила она. Б'Еланна не стала задавать вопросов, или комментировать то, чему стала невольной свидетельницей, за что Тувок был ей очень признателен.
- Доктор, - внезапно сказала Торрес. – Том и его отец пришли, чтобы поздравить меня и Мирал. Я бы хотела встретиться с ними в своей каюте, если вы не возражаете.
- У вас хорошие показатели здоровья, лейтенант. Думаю, коротка прогулка по кораблю будет даже полезной. Но если вы внезапно почувствуете себя плохо, сообщите мне немедленно, и постарайтесь не переутомлять себя. Побольше сидите, или лучше прилягте у себя в каюте.
- Я так и сделаю, - Б'Еланна осторожно встала с кровати, закрепила на одежде личный коммуникатор и активировала его. – Том, встречай нас в нашей каюте, я чертовски устала от изолятора. - Качая дочку на руках, она вышла из медотсека.

Тувок глядел ей вслед, мысленно благодаря за такой щедрый поступок с ее стороны. Доктор принес стул для Сека, затем поместил корковые мониторы на головы обоих вулканцев и неслышно отошел от кровати, как можно дальше.

Тувок чувствовал в сыне испуг и много других сильных эмоций. Мальчик скучал по своей семье.
Сек тоже видел реакцию отца и принял это за проявление болезни.
- Не волнуйтесь, сконцентрируйтесь, - сказал он мягко. – Скоро отвлекающие Вас эмоции уйдут.
Сек закрыл глаза, успокаивая дыхание. Став абсолютно спокойным к внешнему миру, он поместил длинные тонкие пальцы на бровь отца.
- Мой ум, Ваш ум… Ваши мысли, мои мысли…

Вторжение Сека в его ум походило на падение камня в воду. Спокойная поверхность дрогнула, мысли Сека проникали глубже и глубже. Тувок чувствовал, как ум молодого вулканца сканирует его собственный, безошибочно находя синапсы несущие разрушительный вирус.
Он и его сын ни разу не проводили слияния разумов раньше, так как Сек был для этого еще слишком молод. Тувок, Т'Пел и Сек заключили договор о полном союзе умов. Древний обычай потерянный много столетий назад и открытый заново в то время, когда вулканцы начали изучать неограниченные возможности ума. Самым легким было провести объединение членов семье, так сказать создать кровную связь, потом связывались с более дальними родственниками, с вулканцами не входившими в семью и совсем недавняя история знала факты союзов с другими расами. На начальном объединении устанавливалась связь между новорожденным младенцем и его родителями. Этот союз был самым сильным и священным.
Именно священная связь и лечила сейчас Тувока. «Какая ирония!» - думал он. Его сын лелеет и защищает своего отца.

Мысли Сека мчались сквозь ум Тувока, находя и излечивая поврежденные зоны мозга. Тувок мысленным взором мог видеть измененные ячейки памяти. Они были неестественными, не гармонирующими со сложным, тонко сбалансированным, умом вулканца. Болезнь распространялась через нервные волокна. Неповрежденный ум Сека имплантировал собственные ячейки, защищая не зараженную часть мозга Тувока.
Сын отдавал долг крови отцу.
На клеточном уровне Сек «говорил» с болеющим мозгом: «Здесь повреждение. Эти ячейки опасны. Вы не получите к ним доступ". Бережно, но твердо, Сек убеждал ячейки снять блокирующие доступ барьеры. Информация и нервные импульсы впредь будут обходить защищенные зоны. Тувок чувствовал странный подъем. Иллюзорные вспышки открывали проход к ранее не задействованным участкам его мозга. Ячейку за ячейкой, Сек изолировал и прокладывал новые маршруты в мозгу Тувока.

Закончив сеанс лечения, молодой вулканец несколько минут осторожно отделял свои мысли от мыслей отца.

Непосредственно перед тем, как Сек ушел, Тувок ощутил исходящие от него волны счастья. Это была любовь сына к своему отцу и радость от возможности помочь. Тувок увидел и образ маленького ребенка вулканца, поняв, что она его внучка Т'Мени, названная так в честь своей прабабушки, матери Тувока. Они не говорили с сыном об этом, но при слиянии разумов слова были ни к чему. Тувок признался сам себе, что он необычайно рад вернуться к любимой семье.
Его мысли и чувства снова подчинялись ему.

- Как Вы себя чувствуете? - спросил Доктор.
Тувок сел на кровати, и привычным для команды Вояджера холодным тоном, объявил:
- Я полагаю, что полностью излечился.

***

Подойдя к двери своей каюты, Б'Еланна остановилась и немного подождала, пока ее щеки перестанут пылать от волнения. Том сказал ей, что он и адмирал Перис уже спустились вниз и с нетерпением ждут молодую маму с дочкой. Муж не сказал ей ничего о том, как прошла его собственная встреча с отцом. По веселому голосу Тома она предположила, что все нормально, хотя он мог так говорить и из вежливости, если рядом находился кто-то посторонний.
Войдя в каюту, она поняла, тревога напрасна. Том стоял и улыбался от уха до уха, и это была не скупая насмешка, а улыбка счастливого человека. И когда подтянутый и солидный адмирал Оуэн Перис, фактически легенда истории Звездного Флота, подошел к ней и обнял, расцеловав по-отечески в обе щеки, Б'Еланна чуть не расплакалась.

- У моего сына наметанный глаз на настоящих красавиц, - улыбнулся адмирал. - Рад, что он так же научился ценить и личные качества в людях. Я получил сообщение от вашего капитана, из которого ясно видно, что вы оба заслужили ее уважение и благодарность.
- Спасибо, адмирал, - сказала она, немного напряженным голосом.
- Вы можете звать меня Оуэном, лейтенант... если тебе нравиться. Теперь позвольте мне взглянуть на мою прекрасную маленькую внучку.

Торрес бережно передала Миру дедушке и взяла за руку Тома. Пожилой офицер обращался с крошечным младенцем с поразительным мастерством профессиональной няни. Он, с явным удовольствием, улыбаясь, глядел на личико внучки.
- Вы очень умело держите ребенка... Оуэн, - сказала Торрес, с осторожностью произнося имя свекра.
- Конечно, - улыбаясь, гордо ответил адмирал Перис. - Я провел с младенцами достаточно много времени. Ты будешь удивлена, ведь Том о таком вряд ли рассказывал, но я был главным ответственным лицом за смену его подгузников.

Судя по ошеломленному взгляду Тома, для него это тоже было новостью из разряда вон выходящих. Торрес душил смех при мысли о том, как пожилой адмирал, придя на мостик, меняет подгузник лейтенанту Перису. И видя непринужденность движений Оуэна в обращении с внучкой, Б'Еланна верила, что все так и было.

Адмирал посмотрел на невестку, и его улыбка понемногу стала угасать.
- Том и я обсуждали ваши семейные проблемы, - сказал он. Торрес почувствовала, как краска заливает ее лицо. - Я так понимаю, ты сирота.
- Не совсем, - ответила она. - Мой отец оставил нас с матерью, когда я была еще ребенком. Я говорила с ним несколько недель назад, впервые за все эти годы. А мать... мать умерла за то время, что Вояджер находился в Дельта-квадранте.
- Именно так, Том мне и объяснил, - подтвердил адмирал. - Я хотел сказать Б'Еланна, что теперь у тебя действительно есть семья. Ты и Миралара отныне полноценные члены клана Перисов. Моя жена и я будем любить тебя, как собственного ребенка. - Он повернулся, чтобы посмотреть на Тома. - Которым ты с этого момента и являешься.

Торрес улыбнулась, едва сдерживая себя, чтобы не закричать от радости.
- Спасибо, сэр. Это очень много значит для нас.
- Теперь вернемся к Вояджеру, - продолжил адмирал, - мы, конечно, немедленно уведомили все семьи о вашем возвращении. Почти для всех у меня с собой сообщения и приветы от близких и любимых людей. Как только я узнал кто моя невестка, я проверил, есть ли письма и для нее. Нашел целых два.
Б'Еланна замерла, не веря услышанному. Она и думать не могла, что ей кто-то может написать письмо и уж тем более два. Адмирал Перис торжественно вручил ей послания.
- Если ты хочешь посмотреть их без лишних глаз, Том и я, мы можем...
- Нет, нет, - быстро проговорила Б'Еланна. - Вы теперь моя семья и у меня нет от вас секретов.

Том, соглашаясь с женой, кивнул и активировал монитор.
На экране появился красивый моложавый человек с темными волосами и карими глазами, как у Б'Еланны. Торрес глядела на своего отца. Похоже, он был серьезно настроен наладить с ней крепкие отношения. Но она не желала так просто верить этому.
«Привет Б'Еланна, - сказал он. - Я получил твое письмо. Очень рад, что ты мне написала. Приятно узнать, что у тебя все в порядке, – было видно, что говоривший волновался. – Я должен объясниться с тобой, и надеюсь, ты позволишь мне сделать это при личной встречи. Ужасно хочу увидеть тебя снова и попытаться расставить все точки на свои места…, если такое вообще возможно. Если ты не захочешь меня видеть, я пойму. Но я хочу сказать, что очень люблю тебя и сожалею о случившемся. Ты достаточно взрослая и возможно сумеешь понять и простить меня. Я не приеду на банкет, если я тебе неприятен. С нетерпением буду ждать вестей от тебя. Если больше не увидимся…, не волнуйся, я не стану беспокоить твою семью».
Он замигал и в глазах блеснули слезы: «Я люблю тебя, моя дорогая и надеюсь скоро увидеться с тобой».

Б'Еланна чувствовала руку Тома обнимавшего ее и видела полный участия взгляд адмирала Периса. Ей стало трудно дышать.
- Ты хочешь увидеться с ним? – спросил очень осторожно Том.
- Я… я не знаю, - не уверенно ответила она. Потом, успокоившись, протянула мужу второе сообщение. – Давайте посмотрим от кого это послание.

Том вставил диск. Появившуюся на экране красивую и строгую клингонку Торрес не знала.
«Я командующий Логт. Мы должны, как можно быстрее встретиться и поговорить о вашей матери. Вопрос не терпит отлагательства».
Торрес вспомнила слова, которые она и ее мать сказали друг другу в Греторе, Клингонском аду: «Однажды мы увидимся снова.
In Sto-Vo-Kor.
In Sto-Vo-Kor… возможно…, когда ты вернешься домой».

Похоже, эта Логт знала, что подразумевала ее мать.

***

Сердце Джейнвэй забилось чаще, когда в комнату вошел Тувок. Их глаза встретились, и он кивнул. Это было все, что она собиралась узнать от него. The fal-tor-voh прошел успешно.
Ужасная умственная болезнь побеждена. Как легко и просто это оказалось сделать и насколько тяжело было наблюдать каждый день за тем, как угасает любимый друг, медленно и безвозвратно, на твоих глазах.
Она по-хорошему завидовал Перису и Тувоку. Всего несколько часов в Альфа-квадранте, а уже успели повидаться со своими близкими. Конечно ситуация каждого из них уникальна. Отец Тома, адмирал Перис, Глава Проекта и имеет непосредственную заинтересованность в личной встречи с сыном. Сек прибыл к ним тоже не случайно, а в связи с острой медицинской необходимостью.

Сине-зеленый Земной шар дразнил своей близостью, но они никак не могли достигнуть его. Путь домой погряз в бюрократических проволочках. Джейнвэй надеялась, что такой поворот событий не обозлит и не введет в уныние ее команду. Конечно, все они хотят, как можно скорее попасть домой и обнять родных и друзей. Но на деле все оказалось не так просто. Именно поэтому одной из первых вещей, которую капитан запросила, помимо прибытия Сека, был корабельный советник. Запрос немедленно удовлетворили. Энтерпрайз отрядил на Вояджер своего советника капитан-лейтенанта Диану Трой, которая, как и адмирал Перис, была задействована в Проекте. Темноволосая с мягким голосом женщина сразу вселила уверенность в Джейнвэй. Команде Энтерпрайза явно повезло с таким советником.

Тувок незаметно проскользнул на свободное место в конференц-зале. Все взгляды были обращены к адмиралу Перису.
Адмирал медлил с началом своей речи. Он молчал, рассматривал присутствующих и улыбался некоторым из них. Джейнвэй с удовольствием отметила, что взгляд офицера задержался, и стал особенно теплым, на его невестке. Торрес настояла на обязательном присутствии, и Доктор держался рядом с ней. Несмотря на существующий риск для здоровья молодой мамы, капитану польстило, что ее главный инженер в эту минуту с ними.

- Нет слов, чтобы выразить, как я счастлив видеть всех вас здесь и сейчас, - начал Оуэн Перис. – Просто не вериться, как скоро вы будете дома. В течение некоторого времени назад мы посылали вам информацию о текущем положении дел в Альфа-квадранте и таким образом вы все знаете о войне с Доминионом и ее результатах. Но есть ряд вопросов, которые могут вас беспокоить, особенно прежних Макки, членов команды Вояджера. Мне предоставлены полномочия, чтобы дать вам исчерпывающие ответы на них.
Закончив войну ЗФ недосчитался многих своих лучших офицеров и рядовых. Складывается отчаянная ситуация связанная с нехваткой хорошо обученных и квалифицированных кадров. Поэтому Высшее командование предложило всеобщую амнистию любому из Макки, кто захочет вернуться в ряды ЗФ. Тем более что нет причин сомневаться в лояльности этих людей после обнародования фактов о резне на Луне Tevlik’s. Честно говоря, я выступал против такой безоговорочной амнистии. Я не думал, что Макки можно доверять, и я никогда не был настолько счастлив, узнать, что ошибался. Прежние Макки ответили Флоту безупречной службой. Поэтому я сам расширяю амнистию на всех тех, кто, как сообщила мне капитан Джейнвэй, служили на Вояджере верой и правдой. - Адмирал Перис посмотрел на Б'Еланну и улыбнулся. - Тем самым, избавив себя самого от неприятной обязанности конвоировать мою невестку в ближайшую тюрьму.

В зале раздался дружный смех. «Похоже, удача снова улыбнулась этому кораблю» - подумала Джейнвэй. Она обернулась и посмотрела на Чакотай. Они не обсуждали с ним эту проблему раньше, но командующий прекрасно знал, что прибыв в Альфа-квадрант, Джейнвэй будет обязана сдать его и его людей властям. И если бы такое произошло, она бы дралась за него до последнего.
Джейнвэй почувствовала, как гора упала с ее плеч. Чакотай вернется домой героем в медалях, а не заключенным в кандалах.

- Но я прошу вас, не думать, что все будет идеально гладко, - продолжил адмирал. - Война не была для нас легкой. Федерация прошла через настоящий ад, неся ужасные потери. Миллионы жизней стали платой за эту победу. Мы нуждаемся в каждом из вас, чтобы заново поставить ЗФ крепко на ноги и восстановить наши разрушенные миры.
- Вы можете рассчитывать на нас, адмирал, - заверила его Джейнвэй.
- И я думаю также, - сказал он. - В конце концов, вы должны были неплохо отдохнуть за период вашего отсутствия здесь.
Послышалось тихое хихиканье. Капитан знала, что адмирал Перис не подразумевал ничего плохого, но все же последние слова ужалили ее. Семилетний поход Вояджера, далеко не напоминал пикник. Они прошли сквозь ужасные события, потеряли много хороших людей и если раны на телах были залечены, то их душам придется еще долго кровоточить.
И все же удача сопутствовал им в пути. Кто знает, как сложились бы их судьбы, прими они участие в войне с Доминионом? Возможно, она потеряла бы еще больше людей.
Джейнвэй постаралась не думать об этой стороне медали. Они собирались вернуться домой, и они вернулись, и значит, будут помогать восстанавливать Флот.

- А теперь, - таинственным голосом сказал адмирал, - есть кое-кто, кого я хочу вам особо представить.
Воздух около него замерцал, предваряя телепортацию и через секунду появилась фигура человека, которого капитан Джейнвэй меньше всего ожидала увидеть. Рядом с адмиралом стоял улыбающийся Реджинальд Барклай.
- Черт возьми, - сказал он, - наконец-то я добрался до всех вас!
Не замечая ни капитана Джейнвэй, ни адмирала Периса, хорошо обученный и квалифицированный старший офицерский состав U.S.S. «Вояджер» оглашая конференц-зал криками и возгласами радости, опрокидывая кресла, кинулся качать человека, который поставил на карту все, чтобы вернуть их домой.


Продолжение следует.

---

St:Voy - Человек из племени Народа Каучукового Дерева

[Sekaya]

Перевела очередной фик. Сижу думаю: "Ну, и на фига?"

Человек из племени Народа Каучукового Дерева

Автор: Одон
Перевод: Kuka Bazeda
Rated: PG-13. Пародия.
Фэндом: Звездный путь: Вояджер

Резюме: Чакотай встречается в своих ведениях с отцом и узнает наконец-то всю правду.

Примечание: данный рассказ не носит коммерческого характера. Все права на первоисточник, Звездный путь: Вояджер и его героев, принадлежат компании Paramount.

Он был в состоянии медитативного транса, самого удивительного сна, в котором Чакотай мог позволить себе помечтать. Старинная бритва раз за разом скользила по подбородку и все безрезультатно. Складывалось ощущение, как если бы его лицо было высечено из твердого каучукового дерева.
Зеркало в ванной комнате запотело. Он протянул руку, чтобы очистить поверхность. С противоположной стороны стекла, огромные зеленые пальцы в точности повторили путь его руки, вытирая конденсат. Чакотай с ужасом увидел, что хозяином этой руки была зеленокожая капитан Джейнвэй, выглядевшая словно девушка из созвездия Ориона наглотавшаяся стероидов. Прежде чем он успел среагировать, зеленый кулак вдребезги разбил разделявшую их тонкую грань, и женщина схватила Чакотай за горло.
- Несчастный смерд! – заорала Джейнвэй. – Где мой кофе?
- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

Чакотай резко очнулся от транса, все еще продолжая в страхе кричать. Он сидел, на полу своей каюты, скрестив ноги, свет ламп горел на половину мощности. Перед ним лежала открытая тотемная сумка. Предметы находившиеся в ней определяли суть его бытия. Камень символизировал твердость духа. Крыло черного дрозда представляло собой карьеру, ее взлеты и падения. Akoonah - устройство позволявшее, не прибегая к травке, войти в видения. Конечно, травка была приятнее, и ею пользовались предки, но во времена древнего конфликта носившего название «Мир без наркотиков! Мы за здоровый образ жизни!», с ней пришлось завязать.

- А-Ку-Чи-Мойя, - запел Чакотай. – Я молю в этот День Памяти поговорить с моим отцом, тем, кого ветер называл Колопак.
- Чакооотааай, - послышался слабый шепот, более похожий на статический треск, чем на человеческую речь.
- Отец? Это, ты?
- Чакотай… сын мой… давным-давно наши предки охотились на бизонов и почитали Небесных Духов. В твоих жилах течет кровь великих воинов. И теперь предки, через меня, спрашивают у тебя.
- О чём они спрашивают, отец?
- Почему ты стал заколкой в волосах бледнолицей скво?
Чакотай взрогнул. Его лицо покраснело от гнева и на лбу еще ярче стало видно татуировку.
- Что-о-о?
- Ты слышал меня, сынок. Там, где раньше был могучий медведь, теперь сидит комнатная собачонка с грустными глазами.
- Отец, мы застряли на звездолете в 70000 световых лет от Земли! Я не могу вести себя, как мятежный командир Макки, лишь для того, чтобы польстить некоторым кровожадным треккерам. На Вояджере может быть только один капитан, и это Джейнвэй!
- Я помню времена, когда ты был капитаном звездолета, не менее грозного, чем крейсер кейзонов. Почему ты до сих пор не снял скальп с этой коварной Джейнвэй?
Чакотай застонал и поднял глаза к верху.
- Отец, мы живем в 24-м веке! Мы не снимаем скальпы с людей!
- Тогда, как ты объяснишь внешний вид капитана Пикарда?
- Капитан Пикард не был оскальпирован. Его обрили ромулане, чтобы создать клона (хороший вопрос, черт возьми, ведь для клона нужен был всего один волосок!)
- А как насчёт Сиско?
- Баджорцы заявили, что его голова священный алтарь Пророков. Папа, ты видел волосатые алтари? Сиско пришлось уважать культурные традиции Баджора.
- Капитан Кирк?
- Кирк потерял волосы на Алопеции IV. В тот день были острижены многие офицеры Флота…
Грозные раскаты грома потрясли каюту.
- Не пытайся увиливать, ты лживый скунс! Я видел более холодные льды, чем твои речи! Где твой разгневанный Воин? Где твой мужественный дух?
- А где твоё тело, папа? Я не слишком-то прислушивался к тебе, когда ты был жив, с чего мне начинать это делать, когда ты умер?
- Это не справедливо, сын. Ты прекрасно знаешь, что твой дедушка был одержимым.
- Ну, передавай привет людям Шиномонтажной промышленности…
- Людям Каучукового Дерева, ты наглый щенок!
Чакотай схватил akoonah.
- Сын, не смей отключать связь, когда я с тобой разговариваю!
Командующий судорожно сжал устройство, сердце бешено колотилось в груди…

Чакотай очнулся в лазарете, щурясь от яркого света бившего ему в глаза. Над кроватью склонился Доктор. Голографическая голова сверкала, как луна. Что и его уже успели оскальпировать?
- Мне жаль, но ничего невозможно сделать, - сказала голограмма. – Чужеродный вирус полностью изменил вашу ДНК, превратив кожный покров лица в древесину.
- Этого не может быть! – пробормотал себе под нос Чакотай. – Я сплю и вижу дурной сон. Я точно знаю, что сплю, потому что прямо сейчас вижу луну. - Семь из Девяти нагнулась и продемонстрировала командующему прелестный вид на свои ягодицы. - Значит, всё произошедшее правда.
- Седьмая, что вы делаете? – спросил Доктор.
- Предоставляю командующему альтернативный источник света, - безучастным голосом борга ответила Седьмая. – Лейтенант Торрес не однократно заявляла, что моя задница просто-таки сияет.
- М-м-м, понятно. В любом случае, командующий, ваш новый вид сопряжен с определенными неприятностями. Например, вам будет трудно говорить, поэтому постарайтесь быть кратким. Это ясно? Что-нибудь из «Да, капитан. Щиты на 20%» и тому подобное, - Доктор повертел в пальцах карандаш. – Есть и хорошая новость. Я значительно усовершенствовал свои навыки художественного рисования. Желаете, чтобы я обновил вашу татуировку, или мне просто написать: «Осторожно, голова!»
- Это возмутительно! – Чакотай готов был разрыдаться. – Они не могут так со мной поступить! Я не сопливый энсин, я продолжаю дело самого Уильяма Райкера!
- Ваше сравнение не точно, - холодно сказала Семь из Девяти. – Мы дважды оставались с вами наедине, и вы ни разу не сделали попытки залезть мне под костюм.
- Капитан Кирк не упустил бы такой случай, я точно это знаю, хи-хи…
- Заткнись, папа!
- Ну-с, что прикажете командующий? – ухмыльнулся Док. – Все эти долгие годы своего уединения в медотсеке, я усовершенствовал свою голоматрицу, и наверняка смогу сказать, что-нибудь подлиннее, чем «Да, мэм».

Чакотай чувствовал, что в глубине его нежной и поэтической души растет вулкан готовый взорваться в любую секунду. Видения становились всё неразборчивее и туманнее. Послышался резкий звук, словно кто-то разрывал связывающие его путы. Чакотай посмотрел вниз, на полу валялся оторванный от офицерской формы рукав. Золотистое тело приобрело зеленый цвет, и только область трусов осталась еще не затронутой. Нервы командующего не выдержали. Издав звериный вой, он изо всех сил врезал кулаками по стойке с медицинскими инструментами и те разлетелись по всему отсеку. Уже подбегая к двери, Чакотай увидел свое отражение в зеркале, 30-ти футовая неуклюжая деревянная кукла!
- Ладно! Ладно! – закричал он и сразу понял, что никуда не выходил из своей каюты. – Я, согласен. Я коврик Джейнвэй, мелкая мышь вместо медведя, в задницу весь этот Дельта-квадрант!
- Хорошо, что ты это понял, сынок. Но не беспокойся, я приму меры. Наша первая задача получить долгожданный приз. То есть, свести тебя с этой борговской бабенкой, раз капитан такая неприступная. Я хочу, чтобы ты отправился во второй грузовой отсек и пригласил Мисс Обтягивающий Костюмчик на пикник.
- Пикник с Боргом? Почему ты думаешь, что она согласится?
- Потому, что я так хочу.
- Как это? Ты плод моего воображения и даже не материален. На физический мир возможно воздействие, только если ты человек!
- Сынок, боюсь ты принимаешь меня не за того. Причина, по которой я могу контролировать события в твоей вселенной в том, что… я - Бог!
- Бог? Что ты имеешь в виду под словом «Бог»? – страшная догадка осенила Чакотай. – Во-первых, это невозможно… нет, этого не может быть!
- Может, сынок. Ибо я – Рик Берман!
- Не-е-е-е-е-е-е-т!!!
- Да, Чакотай. Я, твой отец!

Конец ))

---

Часики с кукушкой ))

[Sekaya]

@настроение: Ку-ку ))

---

[Хероджин]

@темы: Чакотэ(ай)

---

[Хероджин]

Ниликс меня иногда убивает своими жестами и мимикой!

АПД

У кейзонов и боргов одинаковая структура тагового луча! Это что-то да значит!

@темы: Картинки, Кэтрин Дженэвэй, Неликс, Расы

---

Посуху на вёслах ))

[Sekaya]

---

[Хероджин]

увлекся одной чудной штуковиной www.ugo.com/games/superhero-generator-heromachi...
На выходе получилась ОНА:

захлебнутся слюнями

АПД

@темы: Кэтрин Дженэвэй, Семь из девяти, Персонажи

---

Вытатуированная Судьба

[Sekaya]

Название: Tattooed Road
Оригинал: склероз, не помню где
Автор: аналогично
Переводчик: Kuka Bazeda
Персонажи: Чакотай
Рейтинг: PG-13

Прошу прошения, фанфик был скоммунизден давно и я не помню с какого сайта.
Если кто-то знает автора, буду рада обозначить его имя

Вытатуированная Судьба


Автограф Роберта Белтрана на копии рассказа

Старый шаман медленно шел по священному кругу. Он пел на давно забытом языке. Четыре вершины круга: Огонь, Земля, Воздух и Вода. Чакотай лежал в центре круга, и заходящее солнце окрашивало его обнаженное тело в багрово-кровавые тона. Три последних дня он провел в посте, а до этого еще и вечер в вигваме для потения, очищая свои тело и разум. Его чувства обострились. Даже с закрытыми глазами он видел свет, ощущал, как кровь бежит по его венам, а воздух наполняет легкие. Тени скользили и танцевали в его видениях. Они были, и их не было.
Шаман сел и поставил чашу с чернилами у головы Чакотай.
- Будьте благосклонны к нам Духи, - тихо сказал старик, возведя руки к небесам.

Чакотай вздрогнул, когда перо пронзило смуглую кожу. Не было никакой анестезии, или кожных регенераторов. Старый путь, путь его предков. Затаив дыхание, он сосредоточился на жгучей боли, перо впивалось в кожу снова и снова.
Боль разливалась по всему телу. Голос шамана исчез. В круг вбежала серая волчица и лизнул его в лицо. Чакотай сел и с любовью погладил пушистый мех. Он знал ее уже несколько лет. И все эти годы она была к нему благосклонна.
- Здравствуй, сестра.
- Пойдем со мной, брат, - сказала серая волчица и выпрыгнула из круга.
Он оглянулся через плечо, в круге лежало его обнаженное тело. Шаман улыбнулся и согласно кивнул.

Медленно они стали подниматься к звездам. Перед Чакотай простерся Путь, свитый в круги спирали.
- Камень! Это рисунок с камня, который дал мне отец!
- Дар Небесных Духов, - кивнула она. – Он твоя карта.

Карта? Они шли по Млечному Пути. Звезды и планеты, некоторые были ему знакомы, некоторые он видел впервые.
- Где мы?
- На Пути.
- На пути, куда?
Волчица махнула хвостом.
-Не всё ли равно? Отсюда и туда.

По звездам на черном коне мчался воин. Его тамагавк рассекал планеты и сеял хаос.
- Он разгневан.
Обернувшись Чакотай увидел своего деда. Волчица исчезла.
- Почему он разгневался, дедушка? – Чакотай сел рядом со стариком.
- Он думает, что всё потерял. Его люди ушли, его дом разрушен. Он думает, что гнев, это всё, что ему нужно.
Чакотай знал, что этот воин он сам.
- Разве он не вправе гневаться?
- Гнев, твой враг, Чакотай. Он омрачает взгляд и крадет твою душу, - его дед постучал себя в грудь. – Он убивает твою душу.
- Гнев всё, что во мне осталось, - каждую ночь боль в груди не давала ему уснуть. Он чувствовал пустоту, там, где раньше было сердце.
- Ты плохо знаешь себя. Путешествие только начинается.
- Нет никакого путешествия, дедушка, - он отрицательно покачал головой. – Есть только месть.

Они шли по Пути в полной тишине. Воин исчез. Звезды вспыхивали и гасли вокруг них. Серебристая тень отделилась от остальных и закружила в собственном танце.
Прищурившись Чакотай силился разглядеть, что это было. Птица? Или может быть корабль? Волшебный танец среди звезд.
- Чудесно, не правда ли?
- Отец? – Чакотай несколько раз повернулся вокруг себя, ища отца и желая пойти с ним рядом. – Отец? – Он изо всех сил прижал его к своей груди. Слезы покатились сами собой из глаз, Колопака было не вернуть.
- Чакотай, я всегда с тобой, - отец успокаивающе похлопал сына. – Если ты не видишь меня, это не означает, что я не слышу тебя. Ты всегда можешь поговорить со мной на своем Пути.
- На каком пути? Я только что вернулся домой! Завершился мой путь!
- Ты только начал его, - вздохнул его отец. – Всегда идёшь наперекор. Спрячь свой гнев Чакотай.
- Должен ли я, вот так просто, забыть убийство нашего народа? – Слезы застили ему глаза. – Должен ли я забыть убийства?
- Да. Если ты действительно чтишь меня, сын мой, спрячь свои мысли об убийстве и мести, - Колопак указал рукой на центр спирали. – Там твое будущее.
- У меня нет будущего, - воин снова встал между ними, его лошадь била копытами рядом с Чакотай. Впрыгнув в центр спирали, мустанг поднялся на дыбы и заржал.

Искры снопом взметнулись вверх и, опустившись, слились в огненный шар. Мустанг раз за разом подымался на дыбы, пока не вынудил воина сойти с него. Языки пламени затрепетали, как от ветра, и постепенно огонь начал принимать форму. Длинные распущенные волосы закрывали прекрасное стройное тело. Огненные пряди распались и обнажили незнакомку. Воин упал пред ней на колени, забыв свой тамагавк среди звезд.
Пламя танцевало вокруг нее. Женщина повернулась к Чакотай. Её глаза сверкали ярче любой звезды и так сильно, что он зажмурился.

Внезапно он услышал голос шамана. Чакотай открыл глаза и увидел, что ночь миновала, и солнце уже всходит. Лоб горел, как в огне.
- Ты будешь вдали от своего дома. Долгое путешествие ждет тебя. Если пройдешь испытание, ты сможешь вернуться домой к своим людям.
- Я пришел домой, дедушка – Чакотай медленно поднялся.
- Ты получил мудрый совет, он поможет тебе в твоем пути, - старый шаман провел пальцами по новой татуировке и Чакотай чуть не задохнулся от боли. – Гнев твой враг. Будь мудр, Чакотай.

Одевшись, Чакотай вернулся на корабль. Сеска вольготно развалилась на кровати в его каюте.
- Ах, как мило, мне нравиться, - баджорка скатилась с кровати и подошла к нему.
Чакотай успел поймать ее руку, прежде чем она смогла коснуться линий татуировки.
- Мне нужно отдохнуть, Сеска.
- Тебя не было три дня, - надула она губки. – Разве так можно со мной поступать?
Он попытался объяснить ей про ритуал, который он прошел. Но, она только презрительно фыркала.
- Конечно, я скучал по тебе, - ему было проще осчастливить ее, чем выслушивать гневные речи.
- Там прошла информация о кардассианской военной базе на одной из внешних планет Пустоши. Убьем их? – Она хищно облизнулась, глядя, как он снимает рубашку.
- Установить курс на Пустошь, - Чакотай едва успел отдать приказ, как Сеска впилась поцелуем в его губы.

После того, как она ушла, он тяжело вздохнул. Чакотай уже начал сомневаться, а не совершил ли он ошибку, сделав Сеску своей любовницей?

Через несколько секунд он заснул. Ему снились разгневанный воин и огненная женщина.

@темы: Чакотэ(ай), Фик

---

[Хероджин]

про брачные обряды у боргов

@темы: Картинки, Семь из девяти, Приколы

---

[Хероджин]

Принес аватарок с Королевой Боргов. 5 штук.

1.

2.

3.

4.

5.

@темы: Картинки, Расы, Персонажи