"С твоей любовью, с памятью о ней, всех королей на свете я сильней". / Шекспир Уильям/
Глава 2
На следующее утро, когда Джейнвэй телепортировалась на Энтерпрайз, она была несказанно рада и польщена увидеть, что ее встречает лично капитан Жан-Люк Пикард.
- Разрешите взойти на борт, - сказала она, слегка смущаясь.
- Счастлив видеть вас, капитан, - ответил он, выйдя вперед и протягивая ей руку для приветствия. Джейнвэй стремительно подошла к Пикарду и с удовольствие поздоровалась.
- Кэтрин, - немного погодя, мягко сказала она, глядя в его улыбающиеся теплые ореховые глаза.
- Бог мой, как хорошо. Я едва верил, что не грежу, видя корабль ЗФ вылетающий к нам из этой кучи обломков, - сказал он. – Мы уже приготовились сражаться с боргами, а тут добро пожаловать домой потерянный Вояджер.
- Ну, что я могу сказать? – решила пошутить она. – Мне нравиться делать сюрпризы.
- И они вам великолепно удаются, - сказал Пикард и, сделав знак рукой, предложил ей пройти вперед. – Мои люди надеялись на днях вернуть вас домой, но не ожидали, что это случиться так скоро.
читать дальше Она улыбнулась, прямой коридор действительно вел к турболифту. Конечно, Пикард не понимал, почему она идет по Энтерпрайзу и улыбается, полагая, что это радость от возвращения домой. Возможно, однажды, Джейнвэй и расскажет ему о «шутке», которую Q устроил для нее.
- Я признательна Реджинальду Барклаю, служившему на вашем корабле, прежде чем быть задействованным в «Проекте Вояджер», - сказала она. - Мои поздравления, капитан. У вас служил замечательный офицер. Если бы не его усилия, мы всё еще были бы очень далеко от дома.
- Трудно поверить, но Барклай раньше доставлял мне немало проблем, - ответил ей Пикард, – а сейчас экипаж корабля гордиться этим офицером. У нас с вами есть несколько минут до начала служебного расследования. Не желаете присоединиться ко мне в моей каюте за чашечкой кофе?
Ей было приятно, что он помнил о ее пристрастии к этому напитку. Она уже собралась принять предложение, но вдруг подумала, что неплохо было бы уважить сторону того, кто сделал так много для спасения их жизней.
- Знаете, капитан, - сказала Джейнвэй, - пожалуй, я с удовольствием выпила бы вместе с вами по чашечке горячего Эрл Грей. У меня есть подозрения, что я начинаю «подсаживаться» на этот сорт чая.
***
Служебное расследование началось ровно в 13:00 по корабельному времени. Присутствовали: капитаны Пикард, Рикс и ДеСото, а так же адмиралы Перис, Брекет, Монтгомери и Эмерман. Джейнвэй напомнили о необходимости представить подробный письменный отчет в Академию ЗФ. Благодаря Барклаю Вояджер был в состоянии поддерживать связь с командование Звездного Флота и они уже передали большую часть собранного и изученного в Дельта-квадранте материала. Если бы не этот факт, предположила Джейнвэй, расследование могло бы затянуться на целый месяц. По непонятной прихоти комиссии, ей было задано всего несколько несущественных вопросов, и когда Джейнвэй пыталась более подробно разъяснить тот, или иной нюанс, председательствующий адмирал Монтгомери, всякий раз прерывал ее и просил говорить кратко.
У адмирала Кеннета Монтгомери было вытянутое, сухое и очень загорелое лицо, признак того, что он длительное время провел на ярком солнце. С его шикарной светло-русой шевелюрой и стройным мускулистым телом, он, возможно, мог бы показаться красивым, но всю картину портили, пронзительные серо-стального цвета, холодные глаза. Она знала о его репутации профессионального военного. Адмирал сыграл не последнюю роль в войне с Доминионом. Джейнвэй легко представила его штурмующим крепости и бастионы врага, и в тайне была рада за ЗФ, что у него есть такой офицер.
Но, что делает этот мужчина в мирное время?
Много внимания было уделено сотрудничеству Вояджера с боргами. Тут вопросы имели строго определенное направление, но даже на них от Джейнвэй потребовали кратких и лаконичных ответов. Всякий раз, как только речь заходила о вооруженных конфликтах, Монтгомери наклонялся вперед, поближе к ней. Время от времени она видела, что мускулы на его лице сводит от напряжения.
- Теперь, - сказал Монтгомери, когда она закончила отвечать, - отложив в сторону ваши деловые отношения с боргами, объясните, где вы взяли последнюю технологию, которой оборудован Вояджер?
Она улыбнулась.
- Видите ли, фактически данная технология собственность Звездного Флота. Просто до вас это еще не дошло.
Монтгомери недобро впился в нее взглядом.
- Официальное расследование с участием трех капитанов и четырех адмиралов не место для шуток, капитан Джейнвэй.
Ее глаза сузились.
- Уверяю Вас, адмирал, что я говорю вполне серьезно. Если быть откровенной, мне кажется, что расследование проходит слишком быстро и некоторые нюансы, просто упускаются из виду, хотя и являются ключевыми…
- Вы говорите, что это технология ЗФ, капитан, - остановил ее диалог Монтгомери. – Объяснитесь.
Тщательно выбирая слова и стараясь придерживаться рамок протокола, Джейнвэй пояснила, что она сама в будущем установит эту технологию на Вояджере, как единственный путь к спасению и возможность разрушить транс-варп переход боргов. Ледяные глаза Монтгомери продолжали гореть недобрым огнем, а челюсти сжались. Адмирал внимательно слушал то, что она говорит, не прерывая ее.
Когда Джейнвэй закончила в каюте повисла длинная, холодная пауза. Наконец Монтгомери сказал сухим голосом:
- Капитан, у вас есть какие-нибудь предположения, сколько законов и правил Федерации и ЗФ вы нарушили?
- Кен, - спокойно обратился к нему Перис, - прежде всего, она этого не делала. Это была ее версия, но на двадцать шесть лет старше. И, кроме того, следует учитывать смягчающие обстоятельства. – Слова адмирала возымели действие, успокаивая ярость Монтгомери, лицо которого по-прежнему оставалось суровым.
- Хорошо. Мы пошлем к вам наших специалистов и начнем изучать это… эту сказочную технологию немедленно. Слушание закончено. Все свободны.
Он резко встал, забирая со стола свой падд. Джейнвэй, ничего не понимая, посмотрела на Пикарда. Тот, казалось, был удивлен не меньше нее. Без дальнейших объяснений адмирал Монтгомери вышел сопровождаемый другими офицерами. В каюте остались Пикард, Оуэн Перис и Джейнвэй.
- Адмирал Перис, - сказала Джейнвэй. – Сэр, разрешите говорить прямо.
Он выглядел обеспокоенным, но ответил,
- Разрешаю, капитан.
Джейнвэй стояла перед двумя старшими офицерами вытянувшись, по всей строгости формы: руки по швам, подбородок слегка вздернут.
- Весь этот брифинг продлился менее часа, - сказала она им. – Мы отсутствовали семь долгих лет. Во время похода Вояджер встретил более четырехсот новых рас и гуманоидных цивилизаций. У нас самый богатый опыт работы с боргами в этом квадранте и нам удавалось побеждать их почти каждый раз. Мы успешно деассимилировали гуманоидного мальчика и человеческую женщину, которая была захвачена боргами в возрасте шести лет. Наш ЭМГ (Экстренная Медицинская Голограмма) был подвержен сложным модификациям, его искусственный интеллект, постоянно самосовершенствуется и не имеет аналогов. Моя команда, проявила себя не просто хорошо, а выше всяких похвал. И на все на это Звездному Флоту потребовалось меньше часа?
Она знала, что говорит сейчас слишком резко и плохо контролируя свои эмоции, но ей дали разрешение сказать все, что наболело.
Первым кто ей ответил, был Пикард.
- Кэтрин, поверьте…, все в ЗФ знают о ваших приключениях и искренне рады возвращению Вояджера домой, не смотря на проявленную сейчас во время Слушания холодность. Но вы и понятия не имеете о тех ужасах войны, через которые нам пришлось пройти.
- Не то, чтобы людей не волновали ваши проблемы, - добавил Перис. – Есть много вещей, которые на сегодняшний день гораздо важнее, чем то, о чем вы говорили. Наши ресурсы истощены, позиции ослаблены по всему квадранту. Мы помогаем Кардассии восстановиться, оплакиваем наших мертвых и пытаемся идти дальше.
- Я понимаю, адмирал, - первый порыв гнева прошел, и Джейнвэй упрекала себя за излишнюю резкость. – Но наши открытия и новые технологии могут помочь вам.
- Так и будет, - утвердительно кивнул Пикард. – Все, что вы узнали, мы будем тщательно изучать. Информацию передадут непосредственно специалистам в тех, или иных отраслях науки. Комиссия физически не может уделить вам несколько часов, как вы того хотите, у всех, включая и вас, есть другие неотложные дела.
Офицеры пытались успокоить ее, и конечно она позволила им думать, что они в этом преуспели.
- Тот еще был разговор, - вызывая у них улыбки, сказала она. – Пожалуй, мне следует вернуться на свой корабль. Спасибо, господа и удачного вам дня.
***
Приблизительно через полчаса Вояджер должен был принять на борт экспертов ЗФ, в обязанности которым вменялось изучить все и вся, что сделала и модифицировала команда корабля за семь лет, уделив особое внимание новой технологии внедренной адмиралом Джейнвэй.
Стоя в турболифте, на пути к голодеку, капитан Джейнвэй раздумывала над вопросом, почему из всего, что приобрел Вояджер во время своего путешествия, Флот заинтересовала именно технология вернувшая их домой. Ей казалось, что тактическая информация о боргах более важна, чем какие-то технические новшества.
Турболифт остановился на шестой палубе и она вышла. Ей очень не хотелось делать то, за чем она сюда пришла, но это было необходимо. Инженеры ЗФ несомненно проанализируют программы голодека. Поэтому Джейнвэй заранее предупредила команду и попросила удалить всю «несущественную информацию» из памяти компьютера под грифом «Персонально».
Двери голодека открылись и она услышала музыку и знакомый смех. Улыбнувшись, Джейнвэй шагнула вовнутрь.
- Кэйти, любимая! – закричал Майкл Селиван, переставая тереть полотенцем отмытое блюдо. Его широкое лицо светилось искренней радостью от их встречи. Прежде, чем она успела что-то сказать, он подхватил ее на руки и закружил вокруг себя. Потом поставил любимою на землю и со всей страстью поцеловал.
- Я скучал по тебе.
- И я скучала по тебе, Майкл, - мягко высвобождаясь из его объятий, сказала она. - У меня грустные известия. Я не смогу больше приезжать в «Тихую Гавань».
Ей было больно видеть, как исчезает свет в его глазах.
- Твоя поездка… Ты вернулась домой, не так ли? – по кивку головы он понял, что угадал. – Ведь это чудесно Кэйти. Просто замечательно. Ты так долго шла. Я счастлив за тебя.
Майкл Селиван действительно был счастлив за нее, в ее программе голограммы не умели врать. Вот он есть, и вот его нет. Она жалела, что ей придется так обойтись с ним. Нежно коснувшись его щеки, она почувствовала теплоту кожи и слегка укололась о голографическую щетину. Он не был реален, но в некотором смысле он им стал для нее. Она училась понимать его и заботиться о нем, но там, куда она возвращалась, у нее еще оставался шанс научиться жить с любимым человеком под одной крышей.
Она встала на цыпочки, чтобы поцеловать его, прошептав в последний раз: «Прощай». Осталось наложить запрет на доступ к программе «Майкл Селиван». Это было предусмотрено создателем программы, Томом Перисом, чтобы активировать, или удалять файлы по выбору пользователя.
Как просто она освободилась от данных ею обязательств, гораздо проще, чем в реальной жизни. Но тогда почему услышав за спиной звук закрываемых дверей голодека, ей стало так больно?
***
Доктор искренне удивился увидев, что в изолятор входит Семь из Девяти. И, похоже, в плохом настроении. Странно.
- Изучаете «кислую мину»? – спросил он.
- Отрицательно, - она выглядела немного растерянной. – Я хотела спросить, не нуждаетесь ли вы в какой-нибудь помощи?
- Девиз моего изолятора «Зашел и быстро вышел», - ответил он, надеясь поднять ей настроение. – Единственная вещь, которую я сейчас делаю, это пишу отчет для ЗФ.
Она наклонила свою белокурую головку.
- В таком случае, не буду вам мешать, - Семь повернулась и пошла к двери.
- Семь, подождите минуту, - окликнул ее Доктор. – Случилось, что-то касающееся лично вас? Я уверен, что вы вызвали у флотских инженеров не поддельный интерес, и это не смотря на ваше уникальное положение среди команды Вояджера.
Доктор поздно понял, что зря он так прямо указал ей на очевидный факт. Семь почти светилась от возмущения.
- Я представила ЗФ свой отчет и была опрошена.
- Как это было?
«Бедный ребенок, - думал он. – Они, вероятно, положили ее на горящие угли и жарили на медленном огне».
- Это было быстро, - ответила она.
Доктор рассматривал возможность того, что Семь однажды научиться играть словами.
- Я удивлен, - сказал он.
- Да? – Она лукаво посмотрела на него. – А уж я-то как. Очевидно мое «уникальное положение» гарантирует не больше сорока пяти минут интереса со стороны этих выдающихся инженеров. – Семь взяла минутную паузу. – Ичеб получил уведомление, что он принят в Академию ЗФ.
- Семь, это замечательная новость! Вы должны гордиться им.
- Я?
- Но вы ведь будете скучать по нему, не так ли?
Она согласно кивнула.
- Я не приняла во внимание то факт, что прибыв на Землю нас… раскидает в разные стороны. Я не думала, что однажды Ичеб окажется далеко от меня.
Доктор задался вопросом, как Чакотай вписывается во все это, но вслух сказал,
- И конечно Наоми…
- Наоми Вайдман вернется к себе домой и, будет жить со своими родителями. Это очевидный исход.
- Но вы были очень привязаны к этим детям. Думаю, сейчас вы испытываете то, что некоторые люди называют «синдромом пустого гнезда». Я знаю, какое удовлетворение вы испытывали, помогая им. А потом ваши птенцы выросли и улетели от вас и вы остались ни с чем. – На голографическом лице доктора выступило почти натуральное выражение разочарования. – И я тоже остался ни с чем.
Семь постаралась принять сказанные Доктором слова с философской точки зрения. Если бы у голограммы было живое сердце, оно бы сейчас бешено колотилось. Даже зная, что она предпочла ему другого мужчину, Доктор понял – его безумное увлечение Семь и не собиралось никуда уходить.
***
- Хочешь шоколадное мороженное с фруктами? – спросила Трой и улыбнулась. – Я его очень люблю.
- Я не хочу уходить отсюда, - категорично заявила Наоми Вайдман. Советник Диана Трой была поражена страстностью, которую она ощущала в этом ребенке.
- Я не виню тебя в этом, - постаралась упокоить девочку Диана. – Ты родилась здесь. Вояджер – твой дом.
- Поймите, - упрямилась Наоми. – У меня есть семнадцатилетняя мама Ичеб… Мне не нужен отец.
- Но тебе может понравиться иметь его, - старалась переубедить ее Трой.
- Все ждут, что я буду безумно счастлива встретиться со своим отцом, но только не я сама. Я… Я боюсь. Ктарианин очень страшно выглядит.
- Твоя мама не боялась. Она считала его замечательным человеком. Достаточно красивым, чтобы жениться на ней и стать отцом ее ребенка.
Наоми гримасничала и мотала ногами под столом. Диана терпеливо ждала, но девочка молчала.
- Ты знаешь, - сказала Диана, - у нас с тобой много общего. – Наоми с любопытством поглядела на советника. – Мой отец был со мной, пока мне не исполнилось семь лет. Ты, наоборот, до семи лет ни разу не встречалась со своим отцом. Но тебе повезло больше чем мне, потому что мой отец умер. Он не смог увидеть, как я расту, заканчиваю Академию, учусь быть советником. Много раз в моей жизни мне было жаль, что его нет рядом.
Наоми прекратила мотать ногами и внимательно слушала Трой.
- У тебя впереди вся жизнь, в которой твой папа будет с тобой рядом. Разве ты не помнишь письмо, которое он прислал тебе и где говорил, как волнуется, дожидаясь тебя?
Наоми кивнула.
- Он вероятно думает, что является самым счастливым человеком во вселенной. Мало того, что к нему вернулась его жена, которую он очень любит, он еще получает и красивую, умную дочку.
Наоми застенчиво улыбнулась и потупила глаза.
- Ты не обязана сразу полюбить его. Для этого должно пройти некоторое время. Как ты думаешь, ты могла бы попытаться сделать это?
Девочка задумалась.
- Я думаю, что да, - тихо сказала она. – Мне только жаль, что он не сможет познакомиться с дядей Неликсом.
- Неликс помог тебе вырасти прекрасной доброй девочкой, Наоми. Так что, увидев тебя, твои родители, в некотором смысле, познакомятся и с ним. Ты никогда не потеряешь своего дядю. Он всегда будет частью тебя.
И тут девочка наградила Трой самой широкой улыбкой, которую та от нее видела за все это время.
На следующее утро, когда Джейнвэй телепортировалась на Энтерпрайз, она была несказанно рада и польщена увидеть, что ее встречает лично капитан Жан-Люк Пикард.
- Разрешите взойти на борт, - сказала она, слегка смущаясь.
- Счастлив видеть вас, капитан, - ответил он, выйдя вперед и протягивая ей руку для приветствия. Джейнвэй стремительно подошла к Пикарду и с удовольствие поздоровалась.
- Кэтрин, - немного погодя, мягко сказала она, глядя в его улыбающиеся теплые ореховые глаза.
- Бог мой, как хорошо. Я едва верил, что не грежу, видя корабль ЗФ вылетающий к нам из этой кучи обломков, - сказал он. – Мы уже приготовились сражаться с боргами, а тут добро пожаловать домой потерянный Вояджер.
- Ну, что я могу сказать? – решила пошутить она. – Мне нравиться делать сюрпризы.
- И они вам великолепно удаются, - сказал Пикард и, сделав знак рукой, предложил ей пройти вперед. – Мои люди надеялись на днях вернуть вас домой, но не ожидали, что это случиться так скоро.
читать дальше Она улыбнулась, прямой коридор действительно вел к турболифту. Конечно, Пикард не понимал, почему она идет по Энтерпрайзу и улыбается, полагая, что это радость от возвращения домой. Возможно, однажды, Джейнвэй и расскажет ему о «шутке», которую Q устроил для нее.
- Я признательна Реджинальду Барклаю, служившему на вашем корабле, прежде чем быть задействованным в «Проекте Вояджер», - сказала она. - Мои поздравления, капитан. У вас служил замечательный офицер. Если бы не его усилия, мы всё еще были бы очень далеко от дома.
- Трудно поверить, но Барклай раньше доставлял мне немало проблем, - ответил ей Пикард, – а сейчас экипаж корабля гордиться этим офицером. У нас с вами есть несколько минут до начала служебного расследования. Не желаете присоединиться ко мне в моей каюте за чашечкой кофе?
Ей было приятно, что он помнил о ее пристрастии к этому напитку. Она уже собралась принять предложение, но вдруг подумала, что неплохо было бы уважить сторону того, кто сделал так много для спасения их жизней.
- Знаете, капитан, - сказала Джейнвэй, - пожалуй, я с удовольствием выпила бы вместе с вами по чашечке горячего Эрл Грей. У меня есть подозрения, что я начинаю «подсаживаться» на этот сорт чая.
***
Служебное расследование началось ровно в 13:00 по корабельному времени. Присутствовали: капитаны Пикард, Рикс и ДеСото, а так же адмиралы Перис, Брекет, Монтгомери и Эмерман. Джейнвэй напомнили о необходимости представить подробный письменный отчет в Академию ЗФ. Благодаря Барклаю Вояджер был в состоянии поддерживать связь с командование Звездного Флота и они уже передали большую часть собранного и изученного в Дельта-квадранте материала. Если бы не этот факт, предположила Джейнвэй, расследование могло бы затянуться на целый месяц. По непонятной прихоти комиссии, ей было задано всего несколько несущественных вопросов, и когда Джейнвэй пыталась более подробно разъяснить тот, или иной нюанс, председательствующий адмирал Монтгомери, всякий раз прерывал ее и просил говорить кратко.
У адмирала Кеннета Монтгомери было вытянутое, сухое и очень загорелое лицо, признак того, что он длительное время провел на ярком солнце. С его шикарной светло-русой шевелюрой и стройным мускулистым телом, он, возможно, мог бы показаться красивым, но всю картину портили, пронзительные серо-стального цвета, холодные глаза. Она знала о его репутации профессионального военного. Адмирал сыграл не последнюю роль в войне с Доминионом. Джейнвэй легко представила его штурмующим крепости и бастионы врага, и в тайне была рада за ЗФ, что у него есть такой офицер.
Но, что делает этот мужчина в мирное время?
Много внимания было уделено сотрудничеству Вояджера с боргами. Тут вопросы имели строго определенное направление, но даже на них от Джейнвэй потребовали кратких и лаконичных ответов. Всякий раз, как только речь заходила о вооруженных конфликтах, Монтгомери наклонялся вперед, поближе к ней. Время от времени она видела, что мускулы на его лице сводит от напряжения.
- Теперь, - сказал Монтгомери, когда она закончила отвечать, - отложив в сторону ваши деловые отношения с боргами, объясните, где вы взяли последнюю технологию, которой оборудован Вояджер?
Она улыбнулась.
- Видите ли, фактически данная технология собственность Звездного Флота. Просто до вас это еще не дошло.
Монтгомери недобро впился в нее взглядом.
- Официальное расследование с участием трех капитанов и четырех адмиралов не место для шуток, капитан Джейнвэй.
Ее глаза сузились.
- Уверяю Вас, адмирал, что я говорю вполне серьезно. Если быть откровенной, мне кажется, что расследование проходит слишком быстро и некоторые нюансы, просто упускаются из виду, хотя и являются ключевыми…
- Вы говорите, что это технология ЗФ, капитан, - остановил ее диалог Монтгомери. – Объяснитесь.
Тщательно выбирая слова и стараясь придерживаться рамок протокола, Джейнвэй пояснила, что она сама в будущем установит эту технологию на Вояджере, как единственный путь к спасению и возможность разрушить транс-варп переход боргов. Ледяные глаза Монтгомери продолжали гореть недобрым огнем, а челюсти сжались. Адмирал внимательно слушал то, что она говорит, не прерывая ее.
Когда Джейнвэй закончила в каюте повисла длинная, холодная пауза. Наконец Монтгомери сказал сухим голосом:
- Капитан, у вас есть какие-нибудь предположения, сколько законов и правил Федерации и ЗФ вы нарушили?
- Кен, - спокойно обратился к нему Перис, - прежде всего, она этого не делала. Это была ее версия, но на двадцать шесть лет старше. И, кроме того, следует учитывать смягчающие обстоятельства. – Слова адмирала возымели действие, успокаивая ярость Монтгомери, лицо которого по-прежнему оставалось суровым.
- Хорошо. Мы пошлем к вам наших специалистов и начнем изучать это… эту сказочную технологию немедленно. Слушание закончено. Все свободны.
Он резко встал, забирая со стола свой падд. Джейнвэй, ничего не понимая, посмотрела на Пикарда. Тот, казалось, был удивлен не меньше нее. Без дальнейших объяснений адмирал Монтгомери вышел сопровождаемый другими офицерами. В каюте остались Пикард, Оуэн Перис и Джейнвэй.
- Адмирал Перис, - сказала Джейнвэй. – Сэр, разрешите говорить прямо.
Он выглядел обеспокоенным, но ответил,
- Разрешаю, капитан.
Джейнвэй стояла перед двумя старшими офицерами вытянувшись, по всей строгости формы: руки по швам, подбородок слегка вздернут.
- Весь этот брифинг продлился менее часа, - сказала она им. – Мы отсутствовали семь долгих лет. Во время похода Вояджер встретил более четырехсот новых рас и гуманоидных цивилизаций. У нас самый богатый опыт работы с боргами в этом квадранте и нам удавалось побеждать их почти каждый раз. Мы успешно деассимилировали гуманоидного мальчика и человеческую женщину, которая была захвачена боргами в возрасте шести лет. Наш ЭМГ (Экстренная Медицинская Голограмма) был подвержен сложным модификациям, его искусственный интеллект, постоянно самосовершенствуется и не имеет аналогов. Моя команда, проявила себя не просто хорошо, а выше всяких похвал. И на все на это Звездному Флоту потребовалось меньше часа?
Она знала, что говорит сейчас слишком резко и плохо контролируя свои эмоции, но ей дали разрешение сказать все, что наболело.
Первым кто ей ответил, был Пикард.
- Кэтрин, поверьте…, все в ЗФ знают о ваших приключениях и искренне рады возвращению Вояджера домой, не смотря на проявленную сейчас во время Слушания холодность. Но вы и понятия не имеете о тех ужасах войны, через которые нам пришлось пройти.
- Не то, чтобы людей не волновали ваши проблемы, - добавил Перис. – Есть много вещей, которые на сегодняшний день гораздо важнее, чем то, о чем вы говорили. Наши ресурсы истощены, позиции ослаблены по всему квадранту. Мы помогаем Кардассии восстановиться, оплакиваем наших мертвых и пытаемся идти дальше.
- Я понимаю, адмирал, - первый порыв гнева прошел, и Джейнвэй упрекала себя за излишнюю резкость. – Но наши открытия и новые технологии могут помочь вам.
- Так и будет, - утвердительно кивнул Пикард. – Все, что вы узнали, мы будем тщательно изучать. Информацию передадут непосредственно специалистам в тех, или иных отраслях науки. Комиссия физически не может уделить вам несколько часов, как вы того хотите, у всех, включая и вас, есть другие неотложные дела.
Офицеры пытались успокоить ее, и конечно она позволила им думать, что они в этом преуспели.
- Тот еще был разговор, - вызывая у них улыбки, сказала она. – Пожалуй, мне следует вернуться на свой корабль. Спасибо, господа и удачного вам дня.
***
Приблизительно через полчаса Вояджер должен был принять на борт экспертов ЗФ, в обязанности которым вменялось изучить все и вся, что сделала и модифицировала команда корабля за семь лет, уделив особое внимание новой технологии внедренной адмиралом Джейнвэй.
Стоя в турболифте, на пути к голодеку, капитан Джейнвэй раздумывала над вопросом, почему из всего, что приобрел Вояджер во время своего путешествия, Флот заинтересовала именно технология вернувшая их домой. Ей казалось, что тактическая информация о боргах более важна, чем какие-то технические новшества.
Турболифт остановился на шестой палубе и она вышла. Ей очень не хотелось делать то, за чем она сюда пришла, но это было необходимо. Инженеры ЗФ несомненно проанализируют программы голодека. Поэтому Джейнвэй заранее предупредила команду и попросила удалить всю «несущественную информацию» из памяти компьютера под грифом «Персонально».
Двери голодека открылись и она услышала музыку и знакомый смех. Улыбнувшись, Джейнвэй шагнула вовнутрь.
- Кэйти, любимая! – закричал Майкл Селиван, переставая тереть полотенцем отмытое блюдо. Его широкое лицо светилось искренней радостью от их встречи. Прежде, чем она успела что-то сказать, он подхватил ее на руки и закружил вокруг себя. Потом поставил любимою на землю и со всей страстью поцеловал.
- Я скучал по тебе.
- И я скучала по тебе, Майкл, - мягко высвобождаясь из его объятий, сказала она. - У меня грустные известия. Я не смогу больше приезжать в «Тихую Гавань».
Ей было больно видеть, как исчезает свет в его глазах.
- Твоя поездка… Ты вернулась домой, не так ли? – по кивку головы он понял, что угадал. – Ведь это чудесно Кэйти. Просто замечательно. Ты так долго шла. Я счастлив за тебя.
Майкл Селиван действительно был счастлив за нее, в ее программе голограммы не умели врать. Вот он есть, и вот его нет. Она жалела, что ей придется так обойтись с ним. Нежно коснувшись его щеки, она почувствовала теплоту кожи и слегка укололась о голографическую щетину. Он не был реален, но в некотором смысле он им стал для нее. Она училась понимать его и заботиться о нем, но там, куда она возвращалась, у нее еще оставался шанс научиться жить с любимым человеком под одной крышей.
Она встала на цыпочки, чтобы поцеловать его, прошептав в последний раз: «Прощай». Осталось наложить запрет на доступ к программе «Майкл Селиван». Это было предусмотрено создателем программы, Томом Перисом, чтобы активировать, или удалять файлы по выбору пользователя.
Как просто она освободилась от данных ею обязательств, гораздо проще, чем в реальной жизни. Но тогда почему услышав за спиной звук закрываемых дверей голодека, ей стало так больно?
***
Доктор искренне удивился увидев, что в изолятор входит Семь из Девяти. И, похоже, в плохом настроении. Странно.
- Изучаете «кислую мину»? – спросил он.
- Отрицательно, - она выглядела немного растерянной. – Я хотела спросить, не нуждаетесь ли вы в какой-нибудь помощи?
- Девиз моего изолятора «Зашел и быстро вышел», - ответил он, надеясь поднять ей настроение. – Единственная вещь, которую я сейчас делаю, это пишу отчет для ЗФ.
Она наклонила свою белокурую головку.
- В таком случае, не буду вам мешать, - Семь повернулась и пошла к двери.
- Семь, подождите минуту, - окликнул ее Доктор. – Случилось, что-то касающееся лично вас? Я уверен, что вы вызвали у флотских инженеров не поддельный интерес, и это не смотря на ваше уникальное положение среди команды Вояджера.
Доктор поздно понял, что зря он так прямо указал ей на очевидный факт. Семь почти светилась от возмущения.
- Я представила ЗФ свой отчет и была опрошена.
- Как это было?
«Бедный ребенок, - думал он. – Они, вероятно, положили ее на горящие угли и жарили на медленном огне».
- Это было быстро, - ответила она.
Доктор рассматривал возможность того, что Семь однажды научиться играть словами.
- Я удивлен, - сказал он.
- Да? – Она лукаво посмотрела на него. – А уж я-то как. Очевидно мое «уникальное положение» гарантирует не больше сорока пяти минут интереса со стороны этих выдающихся инженеров. – Семь взяла минутную паузу. – Ичеб получил уведомление, что он принят в Академию ЗФ.
- Семь, это замечательная новость! Вы должны гордиться им.
- Я?
- Но вы ведь будете скучать по нему, не так ли?
Она согласно кивнула.
- Я не приняла во внимание то факт, что прибыв на Землю нас… раскидает в разные стороны. Я не думала, что однажды Ичеб окажется далеко от меня.
Доктор задался вопросом, как Чакотай вписывается во все это, но вслух сказал,
- И конечно Наоми…
- Наоми Вайдман вернется к себе домой и, будет жить со своими родителями. Это очевидный исход.
- Но вы были очень привязаны к этим детям. Думаю, сейчас вы испытываете то, что некоторые люди называют «синдромом пустого гнезда». Я знаю, какое удовлетворение вы испытывали, помогая им. А потом ваши птенцы выросли и улетели от вас и вы остались ни с чем. – На голографическом лице доктора выступило почти натуральное выражение разочарования. – И я тоже остался ни с чем.
Семь постаралась принять сказанные Доктором слова с философской точки зрения. Если бы у голограммы было живое сердце, оно бы сейчас бешено колотилось. Даже зная, что она предпочла ему другого мужчину, Доктор понял – его безумное увлечение Семь и не собиралось никуда уходить.
***
- Хочешь шоколадное мороженное с фруктами? – спросила Трой и улыбнулась. – Я его очень люблю.
- Я не хочу уходить отсюда, - категорично заявила Наоми Вайдман. Советник Диана Трой была поражена страстностью, которую она ощущала в этом ребенке.
- Я не виню тебя в этом, - постаралась упокоить девочку Диана. – Ты родилась здесь. Вояджер – твой дом.
- Поймите, - упрямилась Наоми. – У меня есть семнадцатилетняя мама Ичеб… Мне не нужен отец.
- Но тебе может понравиться иметь его, - старалась переубедить ее Трой.
- Все ждут, что я буду безумно счастлива встретиться со своим отцом, но только не я сама. Я… Я боюсь. Ктарианин очень страшно выглядит.
- Твоя мама не боялась. Она считала его замечательным человеком. Достаточно красивым, чтобы жениться на ней и стать отцом ее ребенка.
Наоми гримасничала и мотала ногами под столом. Диана терпеливо ждала, но девочка молчала.
- Ты знаешь, - сказала Диана, - у нас с тобой много общего. – Наоми с любопытством поглядела на советника. – Мой отец был со мной, пока мне не исполнилось семь лет. Ты, наоборот, до семи лет ни разу не встречалась со своим отцом. Но тебе повезло больше чем мне, потому что мой отец умер. Он не смог увидеть, как я расту, заканчиваю Академию, учусь быть советником. Много раз в моей жизни мне было жаль, что его нет рядом.
Наоми прекратила мотать ногами и внимательно слушала Трой.
- У тебя впереди вся жизнь, в которой твой папа будет с тобой рядом. Разве ты не помнишь письмо, которое он прислал тебе и где говорил, как волнуется, дожидаясь тебя?
Наоми кивнула.
- Он вероятно думает, что является самым счастливым человеком во вселенной. Мало того, что к нему вернулась его жена, которую он очень любит, он еще получает и красивую, умную дочку.
Наоми застенчиво улыбнулась и потупила глаза.
- Ты не обязана сразу полюбить его. Для этого должно пройти некоторое время. Как ты думаешь, ты могла бы попытаться сделать это?
Девочка задумалась.
- Я думаю, что да, - тихо сказала она. – Мне только жаль, что он не сможет познакомиться с дядей Неликсом.
- Неликс помог тебе вырасти прекрасной доброй девочкой, Наоми. Так что, увидев тебя, твои родители, в некотором смысле, познакомятся и с ним. Ты никогда не потеряешь своего дядю. Он всегда будет частью тебя.
И тут девочка наградила Трой самой широкой улыбкой, которую та от нее видела за все это время.
-
-
06.06.2011 в 18:50-
-
06.06.2011 в 18:52