"С твоей любовью, с памятью о ней, всех королей на свете я сильней". / Шекспир Уильям/
Глава 17
Добравшись до своей квартиры, Джейнвэй, от усталости, с трудом могла думать. События происходили слишком быстро и одно за другим. Сперва арестовали Доктора, затем в тюрьму попали Семь и Ичеб. Когда они с Тувоком наконец добились разрешения на свидание, то нашли Семь измученной и больной. Тувок высказал предположение, что в тюрьме, скорее всего, нет алькова для регенерации прежних боргов и отправился искать местное начальство, чтобы уладить этот вопрос.
За Семь Джейнвэй не беспокоилась, девушка прекрасно могла обходиться без регенерации по несколько дней. Другое дело, Ичеб. Юноша в этом отношении был более уязвим, и выглядел несчастным и подавленным. Кэтрин полностью разделяла точку зрения Семь, с мальчиком поступили неоправданно жестоко, а заключение под стражу и вовсе чистой воды произвол. Этого она так не оставит! Она уж постарается, чтобы о случившемся узнали самые высокопоставленные чины Федерации и тогда парочку зазнавшихся адмиралов быстро вернут с небес на землю.
читать дальше Не забыла Кэтрин и о Чакотай. Командующий получил возможность встретиться с Семь и остался весьма довольным этой встречей. Пребывая в тюрьме, Семь поняла, что пока не готова к самостоятельной жизни на Земле и отозвала свое решение расстаться в одночасье с человеком, который стал для нее больше чем просто другом.
На полпути к кровати и почти засыпая, Джейнвэй услышала звонок вызова. «Черт, вас побери!» - вздохнула она, раздумывая, кто бы это мог быть в три часа утра?
- На экран, - сухо приказала она и сразу же увидела заплаканное лицо Карлы Джонсон. Прежде, чем Кэтрин успела спросить, что стряслось, молодая женщина в истерике закричала:
- Что вы с ним сделали?
- Карла? Почему вы кричите? Что случилось?
- Кевин..., - не прекращая рыдать, только и смогла выговорить Карла. - ...Кэтрин, что вы с ним сделали? О, Господи, Господи...
Женщина отвернулась от экрана и на ее месте показался Марк. Мужчина так же выглядел сильно расстроенным и взволнованным, но пытался сохранять спокойствие.
- Марк, что произошло? Что с Кевином? Он жив?
- Нет, нет, он жив. Он..., мы считаем это все из-за Вояджера..., - Марк откашлялся. - Мы связались с властями и они уже едут, но мы хотели, чтобы ты увидела первой. Я знаю, это было непреднамеренно, и ты не хотела причинять ему вреда, но... - голос Марка затих.
- Марк, - как можно спокойнее сказала Джейнвэй, хотя ее сердце выпрыгивало из груди в тревоге за ребенка. - Что произошло? Что с Кевином?
- Что с ним?! Посмотрите сами! Посмотрите на него! - кричала Карла, поднося малыша к экрану.
Джейнвэй почувствовала, как волосы у нее на голове становятся от увиденного дыбом. Ее охватил ужас. Кевин тихо лежал на руках матери и безучастно смотрел на Кэтрин. Кожа ребенка была пепельно-серая, испещренная синими венами, по которым что-то беспрестанно двигалось. Правый глаз...
Кэтрин в ужасе закрыла рот рукой.
- Я сейчас буду...
Экран погас.
К чести Чакотай, и огромному облегчению Джейнвэй, командующий ни словом не обмолвился, зачем ей вдруг в три утра и так срочно потребовался его «Альфа-Летчик».
Дорогу до дома Джонсонов в Колорадо они преодолели за несколько минут. С трудом дождавшись, когда флаер опуститься на землю, Джейнвэй открыла люк и выскочила наружу. Бегом кинувшись к дому Джонсонов она заколотила ладонью по двери. Ответа не было, не было слышно даже лая Молли.
- Похоже, что никого нет, - выключив двигатель, Чакотай, подошел к ней.
- Этого не может быть, - Джейнвэй, растерянно посмотрела на Чакотай. Она не рассказала ему, что случилось с ее друзьями, сказала лишь, что их ребенку срочно нужна ее помощь.
- Вы сказали, что у них заболел ребенок. Возможно они поехали к доктору, - предположил Чакотай. – Мальчик мог подцепить тот ужасный грипп, о котором сейчас всех предупреждают.
У Кэтрин внутри похолодело.
- Ксарианский грипп, - повторила она его слова. – Первые признаки – холодная кожа, бледность, отчужденный взгляд… о, Господи.
- Кэтрин?
Она хотела объяснить ему случившееся и не могла, она расскажет, но после того, как сама разберется во всем.
- Отвезите меня домой, командующий, - сухо сказала она. Чакотай внимательно посмотрел на нее, и снова проявив такт, молча указал рукой на «Альфа-Летчик».
**
- Что, черт побери, Вы сделали с Джонсонами? – заорала она на Монтгомери, как только его лицо показалось на экране.
Он непонимающе уставился на нее. Волосы адмирала были в беспорядке, руки сжимали лацканы темно-синего махрового халата.
- Кэтрин, сейчас четыре утра, - раздраженно сказал он.
- Я прекрасно знаю, сколько сейчас время! И я сильно устала оттого, что люди, которых я знаю и о которых волнуюсь, бесследно исчезают один за другим. Поэтому позвольте спросить Вас еще раз, что случилось с Джонсонами?
- С чего вам вообще взбрело в голову винить в этом меня, и откуда по вашему я должен знать, где и что с этими людьми?
Она сузила зрачки глаз.
- Два слова – ксарианский грипп.
- Если они подверглись заражению, то их немедленно изолировали карантинные службы. Все вопросы к медикам Звездного Флота. Это не моя область, - он потянул руку, пытаясь отключить экран и закончить тем самым неприятный разговор.
- Вы прикрываете эту операцию, - тихо сказала Джейнвэй.
- Какую еще операцию? – он остановился.
- Я видела ребенка.., Кевина. Я видела, что с ним случилось. Как удобно списать все на ксарианский грипп, у которого аналогичные признаки ранней стадии ассимиляции боргов.
Монтгомери напрягся и быстро заговорил:
- Я сожалею о том, что вы видели. Мы старались избежать распространения лишней огласки и паники, но ваше вмешательство форсировало события. Я оказываюсь перед необходимостью поставить под сомнения сказанное ранее, на комиссии, членами команды Вояджера. Начиная с его капитана...
**
Серый Медведь с тревогой смотрел на скованное безучастием лицо Джеймса Красное Перо. Джеймс был шаманом, который учил Серого Медведя, и вот теперь ему самому потребовалась помощь. Лицо старика вытянулось и выглядело измученным. Казалось, что морщины прибавлялись ежеминутно, удваивая его и без того солидный возраст. Болезнь проявила себя внезапно, два дня назад и, Серый Медведь торопился, собирая необходимые травы и помощников для вигвама потения. Он боялся, что не успеет. Медиков Звездного Флота для Джеймса он позовет позже, после ритуала. Вигвам потения на первом месте. Его народ верил, что лечение должно быть, как физическим, так и духовным.
Вигвам едва вмещал всех пришедших людей. Джеймса любили в племени и многие были готовы ему помочь, отдав свои голоса общему хору поющих заздравную песнь, оказав дань уважения и поддержку старому шаману. Ритуал предполагал, что мужество и терпение, проявленные сидя в темноте при высокой температуре, очистит дух всех присутствующих и особенно больного, для которого и собрали этот вигвам потения.
Послышалось шипение. Серый Медведь плеснул воду на раскаленные камни. Пар клубами заполнил воздух, все было готово для начала очищения тела и духа. По левой стороне вигвама сидели женщины, одетые в чистые хлопковые туники, скромно прикрывавшие их руки и ноги. Напротив сидели мужчины. Их тела обнажены и открыты священному жару, из одежды только набедренные повязки. Ни на ком не было украшений или оружия. Духи не любят драгоценностей и, кроме того, металл мог раскалиться и ожечь кожу владельца.
Ученик и помощник Серого Медведя заглянул в вигвам через круглое отверстие. Серый Медведь кивнул. Помощник закрыл створку из замши, плотно запечатав ее снаружи. Последние лучи света в вигваме погасли. Остались только темнота и исцеляющий жар, почти невыносимый жар от раскаленных камней.
В течение четырех часов ритуала никому не разрешат покинуть вигвам. Это ослабило бы лечение. Четыре «двери» должны были открыться на четыре стороны, по окончании ритуала, пуская вовнутрь яркий свет и свежий воздух. Но до этого, все должны оставаться внутри, в жаре и полной темноте.
Серый Медведь начал петь, ритмично задавая вопросы на родном языке. Последовали четкие и ясные ответы. Потом голоса стихли и опустилась тишина. Шаман сидел прямо и гордо, чувствуя, как по его телу, словно дождевая вода, бежит пот. Время от времени он плескал воду на горячие камни. Их красный жар был единственным пятном света в темноте вигвама.
Он слышал шорохи. Люди пересаживались с места на место, ища более прохладную землю, некоторые припадали носами к земляному полу, вдыхая прохладный воздух. В этом не было никакого позора. Каждый терпел сколько мог, одни переносили жар легче, другие хуже.
Время словно застыло.
Затем прозвучал крик.
Серому Медведю потребовалось несколько драгоценных секунд, чтобы понять, что кричал Джеймс Красное Перо. К нему добавились крики других людей. Вигвам оставался закрытым. Помощник шамана знал, что иногда участников ритуала посещают видения, и он не должен открывать створку, если только ему об этом не скажут прямо.
- Сохраняйте спокойствие! – воззвал к соплеменникам Серый Медведь. – Духи с нами! – Говоря это, он прекрасно знал, что лжет. Никогда Духи не посещали одновременно такое количество людей сразу. Тонким слухом шаман различал крики восторга находящихся в трансе и крики боли от жара, но он слышал так же и крики ужаса. Реального ужаса.
И он принял единственное верное решение.
- Открой створку! – закричал он помощнику. – Немедленно открой створку!
Откидная створка тут же была открыта. Дневной свет проник в вигвам, началась давка. Люди дрались за право первыми добраться до выхода. Серый Медведь с ужасом смотрел на Джеймса Красное Перо. Тот корчился и кричал, разрывая собственную плоть. Солнечный свет отразился от металлических имплантов выскакивающих из тела старого шамана. Джеймс пытался вырвать эти страшные вещи из себя, но в туже секунду, как только он их коснулся, его руки покрылись пузырями.
Красное Перо медленно обернулся, чтобы посмотреть на Серого Медведя. Глаза старого человека были мертвыми и холодными. Внезапно Джеймс напрягся и стремительно кинулся к женщине пытавшейся убежать из вигвама, выстрелив ей в шею двумя тонкими трубками.
- Сопротивление бесполезно, - словно в трансе сказал Джеймс, затем повернул голову и, окинув злым пристальным взглядом Серого Медведя, двинулся к нему, вытянув вперед руку с ужасными трубками.
Настала очередь кричать молодому шаману.
**
Том Перис открыл дверь и страдальчески вздохнул, увидев, кто стоял на пороге.
- Парни, предупреждайте в следующий раз заранее о своем визите, - сказал он, сложив руки на груди и отстраняясь, чтобы пропустить Сбешников в квартиру. – Пойду, реплицирую для вас чай с печеньем, не хотите чай, могу предложить горячий кофе. Ночь, полагаю, будет длинная.
Лица офицеров остались непроницаемыми, точь в точь, как у мистера Тувока. «Теперь понятно, - подумал Том, - почему вулканца назначили на должность начальника СБ «Вояджера» - подходил по экстерьеру».
- Капитан-лейтенант, прошу вас пройти с нами, - сказал старший по званию офицер.
- Ребята, только не начинайте все заново, - повысив, неожиданно для самого себя, голос сказал Перис. Мирал всю ночь капризничала и плакала из-за коликов, и он почти не спал, укачивая дочь. – Я уже ответил на ваши вопросы, остальное к Доктору, которого вы арестовали.
- Причина не в голореволюции, сэр, - спокойно сказал тот же офицер. Том не узнавал ни его, ни других вошедших в квартиру людей. Флот прислал новую команду.
- Тогда, в чем?
- Я не уполномочен обсуждать с вами этот вопрос. Пожалуйста, следуйте за нами, сэр.
Том посмотрел сначала на одного офицера, потом на другого, и по их серьезному виду он понял, что эти парни не шутят. Еще чего и палить начнут. В этот момент раздался плачь Мирал.
- Как вы можете слышать, я имею небольшую проблему и не могу…
- Понятно, сэр. Вы можете взять ребенка с собой. О девочке позаботятся, пока вас будут допрашивать.
- Нет, никогда. Я не желаю отдавать свою дочь в руки незнакомцев, даже если на них форма Звездного Флота! – говоря это, он кинулся в спальню, беря кричавшего ребенка на руки.
- Боюсь у вас нет выбора, - трое мужчин последовали за Перисом в детскую. Командир группы опустил руку на бедро, к фазеру. Том не оставил угрожающий жест не замеченным. Скрипя зубами он протянул Мирал офицеру.
- По крайней мере, позвольте мне связаться с кем-нибудь, кого я могу просить позаботиться о дочери, на то время пока меня не будет, - почти умоляя, сказал Том.
Командир Сбешников молчал.
- Подвиньтесь! – сердито пошел на него Перис, изо всех сил скрывая, что напуган.
- Хорошо.
- Компьютер, связь с адмиралом Оуэном Перисом. Срочный вызов.
Секунды ожидания ответа показались Тому вечностью. Наконец на экране появилось лицо Периса-старшего. Адмирал выглядел помятым и так словно накануне изрядно выпил, но он сразу просиял при виде своего сына и внучки.
- Привет, пап. Прости, что разбудил тебя так рано.
- Что случилось?
Том посмотрел на непроницаемые лица офицеров безопасности стоявших у него за спиной.
-Пока не известно, - сказал Том. – Кажется, что я потребовался для допроса и это настолько срочно, что не может подождать до утра.
Адмирал Перис, казалось не был удивлен случившимся. Он понимающе кивнул.
- Я надеялся, что сия чаша минует вас, - вздохнул он, - но, похоже, дела совсем плохие, раз они решили собрать всех.
- Ты знаешь, в чем причина? – Том застыл пораженный.
- Не до конца, так некоторые подозрения. Ты действительно должен пойти с ними, Том.
- Ладно. Но у меня есть небольшая симпатичная проблема, связывающая меня, - попытался пошутить Том. – Вы с мамой можете позаботиться о ней? – его голос дрогнул. – Неизвестно, как скоро меня отпустят.
- Конечно, сынок. Не беспокойся, это не надолго.
- Спасибо, папа, - Том посмотрел на Мирал, чувствуя, как внутри него все сжимается от волнения. Дай, Бог, чтобы отец был прав.
**
Ритуальные омовения, медитация, пение молитв, и другая подготовка подошли к концу. Торрес наконец-то могла приступить к Поиску. У нее оставалось пара минут, Логт вот-вот должна была прийти за ней. Б’Еланна быстро развернула записку оставленную ее матерью, чтобы еще раз прочитать и постараться запомнить ее слова:
«Моей дорогой, ‘Ланне.
Когда я пишу тебе эти строки, меня уже ждут снаружи. Они считают, что я готова пройти Поиск Духа. Если мне это удастся, я вернусь через несколько месяцев. Если же нет, меня посчитают мертвой. Возможно так и будет, но я не хочу об этом думать.
Я жду, что ты вернешься. Несколько дней назад у меня было видение, настолько яркое и реальное, что я готова была поверить в него. Я попала на Баржу Мертвых, и ты пришла туда, чтобы смыть мой позор. В этом поступке я разглядела твое желание и первый шаг к познанию обеих частей твоей души, которые всегда находились в состоянии войны друг с другом. Думаю, ты и в правду была там со мной, в некотором роде. Так ли это, я надеюсь узнать от тебя самой, когда ты вернешься.
Я принимаю Поиск. И я буду в месте, которое указано на этой карте.
Ты нашла меня однажды в видении. Значит, сумеешь найти снова. У нас есть много о чем нужно поговорить. Я буду ждать тебя, моя дорогая ‘Ланна.
Найди меня».
- Я найду тебя, мама, - громко сказала Торрес. Она посмотрела на карту в последний раз, затем поднесла листок к лампе. Языки пламени схватили бумагу, мгновенно сжигая ее. Торрес бросила маленький огненный шар, глядя, как он сжимается и превращается в пепел.
Она все еще смотрела, как горит карта, когда в дверь сильно застучали. Торрес поднялась и приветствовала входящую в келью Логт. Женщина внимательно осмотрела ее сверху донизу, оценивая ритуальную одежду, которую Б’Еланна сшила самостоятельно. Шитье, как часть подготовки, заняло несколько часов и кровавые пятна, оставленные руками «Идущего на Поиск», тут и там, говорили о вложенном в него труде и терпенье. Торрес гордилась тем, что справилась с этой задачей.
- Я полагаю, вы готовы? - спросила Логт.
- Я не остановлюсь на начатом, - парировала Торрес.
- Конечно, нет. Вами заинтересовался Кахлесс. Вам предоставили специальное разрешение пройти Поиск, Б’Еланна Торрес – получеловек. Его могли отменить в любой момент, если бы вы оказались не достойной. И это стало бы позором. Идемте.
Торрес последовала за Логт.
Каменная лестница, настолько узкая, что по ней с трудом мог пройти один человек, круто вела вниз. С каждым шагом температура воздуха, вопреки ожиданиям Торрес, становилась все жарче, что было не логично для подземелья.
Лава. Конечно. Здесь должен пройти последний подготовительный обряд. Они ведь клингоны, в конце концов. Нельзя было просто сказать: «Хорошо, я пошла искать Дух, встретимся позже». Она улыбнулась про себя, похожее сказал бы Том.
Жара становилась все сильнее. Торрес обливалась потом и почти задыхалась от нехватки воздуха. Она старалась, как могла не показывать вида, что ей трудно, но все равно услышала ехидный смех Логт.
- Я так и знала, что вы слишком изнеженны для такого испытания, - сказала женщина-воин. – Миралайн была сделана из более жесткого материала.
- Я заставлю вас подавиться этими словами, когда вернусь, - с трудом выдавила Б’Еланна, - когда я вернусь со своей матерью. – Быстро добавила она. – С честью.
Логт остановилась и снова оценивающе оглядела Б’Еланну.
- Что-то не правильно во всем этом, - сказала она. – Я чувствую…
- Что? – Б’Еланна напряглась, как всегда, когда ей бросали вызов, волнуясь, что Логт заподозрила, будто та ее обманывает. Логт молчала. Поглядев еще несколько мгновений на Торрес, клингонка пожала плечами, что весьма нелегко было сделать при наличии одетой на ней кожаной брони.
- Так или иначе, - продолжила Логт, - если вы вернетесь, долг чести будет уплачен. Если же у вас не выйдет, вы получите то, что заслуживает ваше высокомерие.
Дальнейший спуск прошел в полной тишине. Б’Еланна думала, как долго ее легкие смогут выдерживать такой горячий воздух. Ей становилось все хуже и хуже. Она слабела. И этот факт злил ее. Ей никто не рассказал об этой части ритуала, но она точно знала, что проходимое испытание порвет последние нити связывающие ее с прошлым, с тем кем она была до этого. Когда Б’Еланна Торрес вернется с Поиска Духа, она станет совсем другой женщиной.
Если она вернется.
Злясь на саму себя, она мысленно приказала прекратить паникерство. Не сметь даже думать о провале! Ее мать была, где-то там, живая или мертвая, и Б’Еланна должна найти ее.
Лестница привела их к маленькой комнате. Логт отсупила на шаг от Торрес и внезапно взмахнула ножом. Прежде, чем Б’Еланна смогла отреагировать Логт оказалась возле нее, но боли не было. Ее ритуальная одежда поползла вниз и Торрес вцепилась в нее, пытаясь удержать. Логт напала на платье, а не на Б’Еланну. «Я тебе это припомню!» - мстительно подумала Торрес. Часы тяжелой работы пошли прахом от одного удара ножом.
Дверь комнаты раскрылась настежь и ее окатила волна жара. Логт пихнула, лихорадочно прижимающую остатки одежды к телу, Б’Еланну вперед.
Три обнаженных клингонских женщины стояли перед ней, нисколько не стесняясь и не пугаясь своей наготы. Скорее их вид пугал Торрес. Одна из женщин схватила Б’Еланну за волосы и что-то прокричала. Две другие, вырвали у нее одежду и, кинули лохмотья в яму с кипящей лавой в центре комнаты. Автоматически Б’Еланна попыталась прикрыться, но женщины схватили ее за руки и развели в разные стороны.
- Вы должны родиться заново, Б’Еланна Торрес, - сказала подходящая к ней женщина, жрица высокого ранга. В руках она держала горшок с омерзительно пахнущей мазью. - Вы пойдете в мир нагой, поскольку пришли в него нагой. Вы пришли в него из чрева вашей матери покрытой лишь кровью. Вы родитесь здесь заново, из огня.
Подойдя ближе, жрица вымазала лицо, волосы и тело Б’Еланны вонючей дрянью. Торрес различила среди запаха ароматических масел и запах свежей крови. Нестерпимый жар и зловоние практически добили ее. Комната пошла кругом. Последние остатки сознания покидали ее. Женщина продолжала размазывать мазь по телу Торрес.
Ее мысли вернулись к прошлому, к годам, проведенным ребенком в монастыре. Она никогда не сталкивалась ни с чем подобным раньше. Ритуалы, в которых она участвовала, больше походили на спектакли, с яркими спецэффектами, длинными монологами и симпатичными костюмчиками. Здесь же все было темным, непонятным и смертельно опасным.
Они бросили ее на твердый пол. Б’Еланна зашипела, в бок ей врезался горячий камень. Что-то потекло по рукам.
- Теперь окуни свои руки в кровь земли, в огонь, который создает и разрушает.
Она с ужасом посмотрела на старшую жрицу. Лава плавила камень скалы. Погружать в нее руки означало мгновенно обуглить их. Жрица ухмыльнулась.
- Полукровка колеблется.
Оскорбление подстегнуло Б’Еланну. Какая-то часть мозга подсказывала, что они вряд ли стали бы заставлять ее делать подобные вещи, если бы не существовал, хоть какой-нибудь шанс на спасение. И к тому же, если она и сожжет руки, Доктор без сомнения придумает, чем их заменить.
Одурманенная жаром и вонью, она подползла к яме в каменном полу.
За тебя, Мать!
Дико закричав, Торрес сунула руки в кипящую лаву.
И… ничего не почувствовала.
Она прошла этот тест, чудом прошла. Хотя причем тут чудо, ей обработали руки защищающей от ожогов мазью. Интересно, что входит в состав этой гадости?
Кто-то силой оттащили ее от ямы, как раз тогда, когда она поняла, что задержись там еще на секунду и, ее лицо покрылось бы волдырями.
Ошеломленную, дрожащую каждой клеточкой тела, Б’Еланну, поставили на ноги. Жрица твердо держала ее голову в своих руках. Торрес окинула взглядом жесткое, острозубое, словно нарисованное лицо клингонки и посчитала ее красивой.
- Вы были признаны годной. Вы можете пройти обряд Поиска. Ступайте дальше и выживите с честью в этом диком мире.
Б’Еланна с трудом держалась на ногах. Раздался громкий удар гонга и перед ней открылась дверь. Прохладный воздух ворвался внутрь и, она с жадностью вздохнула полной грудью. Чистый вечерний воздух показался столь опьяняющим и сладостным, после запаха лавы, что потребовалась минута, прежде чем понять, что ей говорила в напутствие жрица.
Она приготовилась ступить в печально известную дикую местность Бортекса. Без оружия, без пищи и воды, одетая только в кровь и пепел.
Б’Еланну Торрес почти сломили.
Тогда, подняв голову, она воззвала к своей храбрости, к тому, чем всегда обладала, но о чем никогда не догадывалась. Выпрямив спину и расправив плечи, она услышала ропот одобрения позади себя. Качаясь, как пьяная, Б’Еланна Торрес сделала первый шаг, вступая в неизвестность с гордо поднятой головой.
Добравшись до своей квартиры, Джейнвэй, от усталости, с трудом могла думать. События происходили слишком быстро и одно за другим. Сперва арестовали Доктора, затем в тюрьму попали Семь и Ичеб. Когда они с Тувоком наконец добились разрешения на свидание, то нашли Семь измученной и больной. Тувок высказал предположение, что в тюрьме, скорее всего, нет алькова для регенерации прежних боргов и отправился искать местное начальство, чтобы уладить этот вопрос.
За Семь Джейнвэй не беспокоилась, девушка прекрасно могла обходиться без регенерации по несколько дней. Другое дело, Ичеб. Юноша в этом отношении был более уязвим, и выглядел несчастным и подавленным. Кэтрин полностью разделяла точку зрения Семь, с мальчиком поступили неоправданно жестоко, а заключение под стражу и вовсе чистой воды произвол. Этого она так не оставит! Она уж постарается, чтобы о случившемся узнали самые высокопоставленные чины Федерации и тогда парочку зазнавшихся адмиралов быстро вернут с небес на землю.
читать дальше Не забыла Кэтрин и о Чакотай. Командующий получил возможность встретиться с Семь и остался весьма довольным этой встречей. Пребывая в тюрьме, Семь поняла, что пока не готова к самостоятельной жизни на Земле и отозвала свое решение расстаться в одночасье с человеком, который стал для нее больше чем просто другом.
На полпути к кровати и почти засыпая, Джейнвэй услышала звонок вызова. «Черт, вас побери!» - вздохнула она, раздумывая, кто бы это мог быть в три часа утра?
- На экран, - сухо приказала она и сразу же увидела заплаканное лицо Карлы Джонсон. Прежде, чем Кэтрин успела спросить, что стряслось, молодая женщина в истерике закричала:
- Что вы с ним сделали?
- Карла? Почему вы кричите? Что случилось?
- Кевин..., - не прекращая рыдать, только и смогла выговорить Карла. - ...Кэтрин, что вы с ним сделали? О, Господи, Господи...
Женщина отвернулась от экрана и на ее месте показался Марк. Мужчина так же выглядел сильно расстроенным и взволнованным, но пытался сохранять спокойствие.
- Марк, что произошло? Что с Кевином? Он жив?
- Нет, нет, он жив. Он..., мы считаем это все из-за Вояджера..., - Марк откашлялся. - Мы связались с властями и они уже едут, но мы хотели, чтобы ты увидела первой. Я знаю, это было непреднамеренно, и ты не хотела причинять ему вреда, но... - голос Марка затих.
- Марк, - как можно спокойнее сказала Джейнвэй, хотя ее сердце выпрыгивало из груди в тревоге за ребенка. - Что произошло? Что с Кевином?
- Что с ним?! Посмотрите сами! Посмотрите на него! - кричала Карла, поднося малыша к экрану.
Джейнвэй почувствовала, как волосы у нее на голове становятся от увиденного дыбом. Ее охватил ужас. Кевин тихо лежал на руках матери и безучастно смотрел на Кэтрин. Кожа ребенка была пепельно-серая, испещренная синими венами, по которым что-то беспрестанно двигалось. Правый глаз...
Кэтрин в ужасе закрыла рот рукой.
- Я сейчас буду...
Экран погас.
К чести Чакотай, и огромному облегчению Джейнвэй, командующий ни словом не обмолвился, зачем ей вдруг в три утра и так срочно потребовался его «Альфа-Летчик».
Дорогу до дома Джонсонов в Колорадо они преодолели за несколько минут. С трудом дождавшись, когда флаер опуститься на землю, Джейнвэй открыла люк и выскочила наружу. Бегом кинувшись к дому Джонсонов она заколотила ладонью по двери. Ответа не было, не было слышно даже лая Молли.
- Похоже, что никого нет, - выключив двигатель, Чакотай, подошел к ней.
- Этого не может быть, - Джейнвэй, растерянно посмотрела на Чакотай. Она не рассказала ему, что случилось с ее друзьями, сказала лишь, что их ребенку срочно нужна ее помощь.
- Вы сказали, что у них заболел ребенок. Возможно они поехали к доктору, - предположил Чакотай. – Мальчик мог подцепить тот ужасный грипп, о котором сейчас всех предупреждают.
У Кэтрин внутри похолодело.
- Ксарианский грипп, - повторила она его слова. – Первые признаки – холодная кожа, бледность, отчужденный взгляд… о, Господи.
- Кэтрин?
Она хотела объяснить ему случившееся и не могла, она расскажет, но после того, как сама разберется во всем.
- Отвезите меня домой, командующий, - сухо сказала она. Чакотай внимательно посмотрел на нее, и снова проявив такт, молча указал рукой на «Альфа-Летчик».
**
- Что, черт побери, Вы сделали с Джонсонами? – заорала она на Монтгомери, как только его лицо показалось на экране.
Он непонимающе уставился на нее. Волосы адмирала были в беспорядке, руки сжимали лацканы темно-синего махрового халата.
- Кэтрин, сейчас четыре утра, - раздраженно сказал он.
- Я прекрасно знаю, сколько сейчас время! И я сильно устала оттого, что люди, которых я знаю и о которых волнуюсь, бесследно исчезают один за другим. Поэтому позвольте спросить Вас еще раз, что случилось с Джонсонами?
- С чего вам вообще взбрело в голову винить в этом меня, и откуда по вашему я должен знать, где и что с этими людьми?
Она сузила зрачки глаз.
- Два слова – ксарианский грипп.
- Если они подверглись заражению, то их немедленно изолировали карантинные службы. Все вопросы к медикам Звездного Флота. Это не моя область, - он потянул руку, пытаясь отключить экран и закончить тем самым неприятный разговор.
- Вы прикрываете эту операцию, - тихо сказала Джейнвэй.
- Какую еще операцию? – он остановился.
- Я видела ребенка.., Кевина. Я видела, что с ним случилось. Как удобно списать все на ксарианский грипп, у которого аналогичные признаки ранней стадии ассимиляции боргов.
Монтгомери напрягся и быстро заговорил:
- Я сожалею о том, что вы видели. Мы старались избежать распространения лишней огласки и паники, но ваше вмешательство форсировало события. Я оказываюсь перед необходимостью поставить под сомнения сказанное ранее, на комиссии, членами команды Вояджера. Начиная с его капитана...
**
Серый Медведь с тревогой смотрел на скованное безучастием лицо Джеймса Красное Перо. Джеймс был шаманом, который учил Серого Медведя, и вот теперь ему самому потребовалась помощь. Лицо старика вытянулось и выглядело измученным. Казалось, что морщины прибавлялись ежеминутно, удваивая его и без того солидный возраст. Болезнь проявила себя внезапно, два дня назад и, Серый Медведь торопился, собирая необходимые травы и помощников для вигвама потения. Он боялся, что не успеет. Медиков Звездного Флота для Джеймса он позовет позже, после ритуала. Вигвам потения на первом месте. Его народ верил, что лечение должно быть, как физическим, так и духовным.
Вигвам едва вмещал всех пришедших людей. Джеймса любили в племени и многие были готовы ему помочь, отдав свои голоса общему хору поющих заздравную песнь, оказав дань уважения и поддержку старому шаману. Ритуал предполагал, что мужество и терпение, проявленные сидя в темноте при высокой температуре, очистит дух всех присутствующих и особенно больного, для которого и собрали этот вигвам потения.
Послышалось шипение. Серый Медведь плеснул воду на раскаленные камни. Пар клубами заполнил воздух, все было готово для начала очищения тела и духа. По левой стороне вигвама сидели женщины, одетые в чистые хлопковые туники, скромно прикрывавшие их руки и ноги. Напротив сидели мужчины. Их тела обнажены и открыты священному жару, из одежды только набедренные повязки. Ни на ком не было украшений или оружия. Духи не любят драгоценностей и, кроме того, металл мог раскалиться и ожечь кожу владельца.
Ученик и помощник Серого Медведя заглянул в вигвам через круглое отверстие. Серый Медведь кивнул. Помощник закрыл створку из замши, плотно запечатав ее снаружи. Последние лучи света в вигваме погасли. Остались только темнота и исцеляющий жар, почти невыносимый жар от раскаленных камней.
В течение четырех часов ритуала никому не разрешат покинуть вигвам. Это ослабило бы лечение. Четыре «двери» должны были открыться на четыре стороны, по окончании ритуала, пуская вовнутрь яркий свет и свежий воздух. Но до этого, все должны оставаться внутри, в жаре и полной темноте.
Серый Медведь начал петь, ритмично задавая вопросы на родном языке. Последовали четкие и ясные ответы. Потом голоса стихли и опустилась тишина. Шаман сидел прямо и гордо, чувствуя, как по его телу, словно дождевая вода, бежит пот. Время от времени он плескал воду на горячие камни. Их красный жар был единственным пятном света в темноте вигвама.
Он слышал шорохи. Люди пересаживались с места на место, ища более прохладную землю, некоторые припадали носами к земляному полу, вдыхая прохладный воздух. В этом не было никакого позора. Каждый терпел сколько мог, одни переносили жар легче, другие хуже.
Время словно застыло.
Затем прозвучал крик.
Серому Медведю потребовалось несколько драгоценных секунд, чтобы понять, что кричал Джеймс Красное Перо. К нему добавились крики других людей. Вигвам оставался закрытым. Помощник шамана знал, что иногда участников ритуала посещают видения, и он не должен открывать створку, если только ему об этом не скажут прямо.
- Сохраняйте спокойствие! – воззвал к соплеменникам Серый Медведь. – Духи с нами! – Говоря это, он прекрасно знал, что лжет. Никогда Духи не посещали одновременно такое количество людей сразу. Тонким слухом шаман различал крики восторга находящихся в трансе и крики боли от жара, но он слышал так же и крики ужаса. Реального ужаса.
И он принял единственное верное решение.
- Открой створку! – закричал он помощнику. – Немедленно открой створку!
Откидная створка тут же была открыта. Дневной свет проник в вигвам, началась давка. Люди дрались за право первыми добраться до выхода. Серый Медведь с ужасом смотрел на Джеймса Красное Перо. Тот корчился и кричал, разрывая собственную плоть. Солнечный свет отразился от металлических имплантов выскакивающих из тела старого шамана. Джеймс пытался вырвать эти страшные вещи из себя, но в туже секунду, как только он их коснулся, его руки покрылись пузырями.
Красное Перо медленно обернулся, чтобы посмотреть на Серого Медведя. Глаза старого человека были мертвыми и холодными. Внезапно Джеймс напрягся и стремительно кинулся к женщине пытавшейся убежать из вигвама, выстрелив ей в шею двумя тонкими трубками.
- Сопротивление бесполезно, - словно в трансе сказал Джеймс, затем повернул голову и, окинув злым пристальным взглядом Серого Медведя, двинулся к нему, вытянув вперед руку с ужасными трубками.
Настала очередь кричать молодому шаману.
**
Том Перис открыл дверь и страдальчески вздохнул, увидев, кто стоял на пороге.
- Парни, предупреждайте в следующий раз заранее о своем визите, - сказал он, сложив руки на груди и отстраняясь, чтобы пропустить Сбешников в квартиру. – Пойду, реплицирую для вас чай с печеньем, не хотите чай, могу предложить горячий кофе. Ночь, полагаю, будет длинная.
Лица офицеров остались непроницаемыми, точь в точь, как у мистера Тувока. «Теперь понятно, - подумал Том, - почему вулканца назначили на должность начальника СБ «Вояджера» - подходил по экстерьеру».
- Капитан-лейтенант, прошу вас пройти с нами, - сказал старший по званию офицер.
- Ребята, только не начинайте все заново, - повысив, неожиданно для самого себя, голос сказал Перис. Мирал всю ночь капризничала и плакала из-за коликов, и он почти не спал, укачивая дочь. – Я уже ответил на ваши вопросы, остальное к Доктору, которого вы арестовали.
- Причина не в голореволюции, сэр, - спокойно сказал тот же офицер. Том не узнавал ни его, ни других вошедших в квартиру людей. Флот прислал новую команду.
- Тогда, в чем?
- Я не уполномочен обсуждать с вами этот вопрос. Пожалуйста, следуйте за нами, сэр.
Том посмотрел сначала на одного офицера, потом на другого, и по их серьезному виду он понял, что эти парни не шутят. Еще чего и палить начнут. В этот момент раздался плачь Мирал.
- Как вы можете слышать, я имею небольшую проблему и не могу…
- Понятно, сэр. Вы можете взять ребенка с собой. О девочке позаботятся, пока вас будут допрашивать.
- Нет, никогда. Я не желаю отдавать свою дочь в руки незнакомцев, даже если на них форма Звездного Флота! – говоря это, он кинулся в спальню, беря кричавшего ребенка на руки.
- Боюсь у вас нет выбора, - трое мужчин последовали за Перисом в детскую. Командир группы опустил руку на бедро, к фазеру. Том не оставил угрожающий жест не замеченным. Скрипя зубами он протянул Мирал офицеру.
- По крайней мере, позвольте мне связаться с кем-нибудь, кого я могу просить позаботиться о дочери, на то время пока меня не будет, - почти умоляя, сказал Том.
Командир Сбешников молчал.
- Подвиньтесь! – сердито пошел на него Перис, изо всех сил скрывая, что напуган.
- Хорошо.
- Компьютер, связь с адмиралом Оуэном Перисом. Срочный вызов.
Секунды ожидания ответа показались Тому вечностью. Наконец на экране появилось лицо Периса-старшего. Адмирал выглядел помятым и так словно накануне изрядно выпил, но он сразу просиял при виде своего сына и внучки.
- Привет, пап. Прости, что разбудил тебя так рано.
- Что случилось?
Том посмотрел на непроницаемые лица офицеров безопасности стоявших у него за спиной.
-Пока не известно, - сказал Том. – Кажется, что я потребовался для допроса и это настолько срочно, что не может подождать до утра.
Адмирал Перис, казалось не был удивлен случившимся. Он понимающе кивнул.
- Я надеялся, что сия чаша минует вас, - вздохнул он, - но, похоже, дела совсем плохие, раз они решили собрать всех.
- Ты знаешь, в чем причина? – Том застыл пораженный.
- Не до конца, так некоторые подозрения. Ты действительно должен пойти с ними, Том.
- Ладно. Но у меня есть небольшая симпатичная проблема, связывающая меня, - попытался пошутить Том. – Вы с мамой можете позаботиться о ней? – его голос дрогнул. – Неизвестно, как скоро меня отпустят.
- Конечно, сынок. Не беспокойся, это не надолго.
- Спасибо, папа, - Том посмотрел на Мирал, чувствуя, как внутри него все сжимается от волнения. Дай, Бог, чтобы отец был прав.
**
Ритуальные омовения, медитация, пение молитв, и другая подготовка подошли к концу. Торрес наконец-то могла приступить к Поиску. У нее оставалось пара минут, Логт вот-вот должна была прийти за ней. Б’Еланна быстро развернула записку оставленную ее матерью, чтобы еще раз прочитать и постараться запомнить ее слова:
«Моей дорогой, ‘Ланне.
Когда я пишу тебе эти строки, меня уже ждут снаружи. Они считают, что я готова пройти Поиск Духа. Если мне это удастся, я вернусь через несколько месяцев. Если же нет, меня посчитают мертвой. Возможно так и будет, но я не хочу об этом думать.
Я жду, что ты вернешься. Несколько дней назад у меня было видение, настолько яркое и реальное, что я готова была поверить в него. Я попала на Баржу Мертвых, и ты пришла туда, чтобы смыть мой позор. В этом поступке я разглядела твое желание и первый шаг к познанию обеих частей твоей души, которые всегда находились в состоянии войны друг с другом. Думаю, ты и в правду была там со мной, в некотором роде. Так ли это, я надеюсь узнать от тебя самой, когда ты вернешься.
Я принимаю Поиск. И я буду в месте, которое указано на этой карте.
Ты нашла меня однажды в видении. Значит, сумеешь найти снова. У нас есть много о чем нужно поговорить. Я буду ждать тебя, моя дорогая ‘Ланна.
Найди меня».
- Я найду тебя, мама, - громко сказала Торрес. Она посмотрела на карту в последний раз, затем поднесла листок к лампе. Языки пламени схватили бумагу, мгновенно сжигая ее. Торрес бросила маленький огненный шар, глядя, как он сжимается и превращается в пепел.
Она все еще смотрела, как горит карта, когда в дверь сильно застучали. Торрес поднялась и приветствовала входящую в келью Логт. Женщина внимательно осмотрела ее сверху донизу, оценивая ритуальную одежду, которую Б’Еланна сшила самостоятельно. Шитье, как часть подготовки, заняло несколько часов и кровавые пятна, оставленные руками «Идущего на Поиск», тут и там, говорили о вложенном в него труде и терпенье. Торрес гордилась тем, что справилась с этой задачей.
- Я полагаю, вы готовы? - спросила Логт.
- Я не остановлюсь на начатом, - парировала Торрес.
- Конечно, нет. Вами заинтересовался Кахлесс. Вам предоставили специальное разрешение пройти Поиск, Б’Еланна Торрес – получеловек. Его могли отменить в любой момент, если бы вы оказались не достойной. И это стало бы позором. Идемте.
Торрес последовала за Логт.
Каменная лестница, настолько узкая, что по ней с трудом мог пройти один человек, круто вела вниз. С каждым шагом температура воздуха, вопреки ожиданиям Торрес, становилась все жарче, что было не логично для подземелья.
Лава. Конечно. Здесь должен пройти последний подготовительный обряд. Они ведь клингоны, в конце концов. Нельзя было просто сказать: «Хорошо, я пошла искать Дух, встретимся позже». Она улыбнулась про себя, похожее сказал бы Том.
Жара становилась все сильнее. Торрес обливалась потом и почти задыхалась от нехватки воздуха. Она старалась, как могла не показывать вида, что ей трудно, но все равно услышала ехидный смех Логт.
- Я так и знала, что вы слишком изнеженны для такого испытания, - сказала женщина-воин. – Миралайн была сделана из более жесткого материала.
- Я заставлю вас подавиться этими словами, когда вернусь, - с трудом выдавила Б’Еланна, - когда я вернусь со своей матерью. – Быстро добавила она. – С честью.
Логт остановилась и снова оценивающе оглядела Б’Еланну.
- Что-то не правильно во всем этом, - сказала она. – Я чувствую…
- Что? – Б’Еланна напряглась, как всегда, когда ей бросали вызов, волнуясь, что Логт заподозрила, будто та ее обманывает. Логт молчала. Поглядев еще несколько мгновений на Торрес, клингонка пожала плечами, что весьма нелегко было сделать при наличии одетой на ней кожаной брони.
- Так или иначе, - продолжила Логт, - если вы вернетесь, долг чести будет уплачен. Если же у вас не выйдет, вы получите то, что заслуживает ваше высокомерие.
Дальнейший спуск прошел в полной тишине. Б’Еланна думала, как долго ее легкие смогут выдерживать такой горячий воздух. Ей становилось все хуже и хуже. Она слабела. И этот факт злил ее. Ей никто не рассказал об этой части ритуала, но она точно знала, что проходимое испытание порвет последние нити связывающие ее с прошлым, с тем кем она была до этого. Когда Б’Еланна Торрес вернется с Поиска Духа, она станет совсем другой женщиной.
Если она вернется.
Злясь на саму себя, она мысленно приказала прекратить паникерство. Не сметь даже думать о провале! Ее мать была, где-то там, живая или мертвая, и Б’Еланна должна найти ее.
Лестница привела их к маленькой комнате. Логт отсупила на шаг от Торрес и внезапно взмахнула ножом. Прежде, чем Б’Еланна смогла отреагировать Логт оказалась возле нее, но боли не было. Ее ритуальная одежда поползла вниз и Торрес вцепилась в нее, пытаясь удержать. Логт напала на платье, а не на Б’Еланну. «Я тебе это припомню!» - мстительно подумала Торрес. Часы тяжелой работы пошли прахом от одного удара ножом.
Дверь комнаты раскрылась настежь и ее окатила волна жара. Логт пихнула, лихорадочно прижимающую остатки одежды к телу, Б’Еланну вперед.
Три обнаженных клингонских женщины стояли перед ней, нисколько не стесняясь и не пугаясь своей наготы. Скорее их вид пугал Торрес. Одна из женщин схватила Б’Еланну за волосы и что-то прокричала. Две другие, вырвали у нее одежду и, кинули лохмотья в яму с кипящей лавой в центре комнаты. Автоматически Б’Еланна попыталась прикрыться, но женщины схватили ее за руки и развели в разные стороны.
- Вы должны родиться заново, Б’Еланна Торрес, - сказала подходящая к ней женщина, жрица высокого ранга. В руках она держала горшок с омерзительно пахнущей мазью. - Вы пойдете в мир нагой, поскольку пришли в него нагой. Вы пришли в него из чрева вашей матери покрытой лишь кровью. Вы родитесь здесь заново, из огня.
Подойдя ближе, жрица вымазала лицо, волосы и тело Б’Еланны вонючей дрянью. Торрес различила среди запаха ароматических масел и запах свежей крови. Нестерпимый жар и зловоние практически добили ее. Комната пошла кругом. Последние остатки сознания покидали ее. Женщина продолжала размазывать мазь по телу Торрес.
Ее мысли вернулись к прошлому, к годам, проведенным ребенком в монастыре. Она никогда не сталкивалась ни с чем подобным раньше. Ритуалы, в которых она участвовала, больше походили на спектакли, с яркими спецэффектами, длинными монологами и симпатичными костюмчиками. Здесь же все было темным, непонятным и смертельно опасным.
Они бросили ее на твердый пол. Б’Еланна зашипела, в бок ей врезался горячий камень. Что-то потекло по рукам.
- Теперь окуни свои руки в кровь земли, в огонь, который создает и разрушает.
Она с ужасом посмотрела на старшую жрицу. Лава плавила камень скалы. Погружать в нее руки означало мгновенно обуглить их. Жрица ухмыльнулась.
- Полукровка колеблется.
Оскорбление подстегнуло Б’Еланну. Какая-то часть мозга подсказывала, что они вряд ли стали бы заставлять ее делать подобные вещи, если бы не существовал, хоть какой-нибудь шанс на спасение. И к тому же, если она и сожжет руки, Доктор без сомнения придумает, чем их заменить.
Одурманенная жаром и вонью, она подползла к яме в каменном полу.
За тебя, Мать!
Дико закричав, Торрес сунула руки в кипящую лаву.
И… ничего не почувствовала.
Она прошла этот тест, чудом прошла. Хотя причем тут чудо, ей обработали руки защищающей от ожогов мазью. Интересно, что входит в состав этой гадости?
Кто-то силой оттащили ее от ямы, как раз тогда, когда она поняла, что задержись там еще на секунду и, ее лицо покрылось бы волдырями.
Ошеломленную, дрожащую каждой клеточкой тела, Б’Еланну, поставили на ноги. Жрица твердо держала ее голову в своих руках. Торрес окинула взглядом жесткое, острозубое, словно нарисованное лицо клингонки и посчитала ее красивой.
- Вы были признаны годной. Вы можете пройти обряд Поиска. Ступайте дальше и выживите с честью в этом диком мире.
Б’Еланна с трудом держалась на ногах. Раздался громкий удар гонга и перед ней открылась дверь. Прохладный воздух ворвался внутрь и, она с жадностью вздохнула полной грудью. Чистый вечерний воздух показался столь опьяняющим и сладостным, после запаха лавы, что потребовалась минута, прежде чем понять, что ей говорила в напутствие жрица.
Она приготовилась ступить в печально известную дикую местность Бортекса. Без оружия, без пищи и воды, одетая только в кровь и пепел.
Б’Еланну Торрес почти сломили.
Тогда, подняв голову, она воззвала к своей храбрости, к тому, чем всегда обладала, но о чем никогда не догадывалась. Выпрямив спину и расправив плечи, она услышала ропот одобрения позади себя. Качаясь, как пьяная, Б’Еланна Торрес сделала первый шаг, вступая в неизвестность с гордо поднятой головой.
@темы: Кэтрин Дженэвэй, инженер Торрес, Фик, Вояджер
-
-
08.12.2011 в 20:43Планируется ли его перевод?
-
-
08.12.2011 в 21:00-
-
08.12.2011 в 21:41В разработке